Емец Дмитрий Александрович - Таня Гроттер 06
ТАНЯ ГРОТТЕР – 6
Дмитрий ЕМЕЦ
ТАНЯ ГРОТТЕР И МОЛОТ ПЕРУНА
Глава 1
PIPA THE TERRIBLE
Хроника январского утра
Квартира Дурневых. Где-то на грани между поверхностным сном и глубоким маразмом.
6:50. За окном тоскливая зимняя темно-синь.
6:51. Шпингалет отщелкивается сам собой. Дверь лоджии распахивается.
Стекла в рамах дребезжат нечто нескончаемо виртуозное в духе Листа.
6:52. Пипе Дурневой становится холодно. Ее не в меру упитанная нога, с пяткой помидорного цвета, втягивается под одеяло.
6:53 - 6:57. По комнате кто-то крадучись ходит, спотыкаясь о золотых тигров и не золотых, зато добросовестно выпотрошенных ятаганом плюшевых медведей. По стене прыгает ломкая тень, сжимающая в руке нечто зловещее, похожее на копье македонских непобедимых фаланг...
6:57. Пипа Дурнева начинает испытывать смутное беспокойство, но ленится открывать глаза и лишь глубже зарывается в подушку.
7:00. Пипу, точно трубный глас, настигает назойливый писк электронного будильника. Пипа свешивает ноги с кровати, озирается, видит темную фигуру, всматривается, а еще спустя мгновение жуткий крик раскалывает парадную тишину правительственного дома.
7:01. Вспыхивает свет - бросаясь к двери, Пипа полуосознанно цепляет рукой выключатель. Неопределенность ночи уступает хмурой определенности утра.
* * *
Из коридора Пипа вновь оглянулась, и ее нечеловеческий вопль перешел в удивленный и даже восторженный взвизг.
На краю дивана, попиравшего дубовый паркет кривоватыми, но благонадежными черными ножками, сидел Гурий Пуппер. Он выглядел подавленным. На носу у него красовались подклеенные скотчем очки - номер первый из уникальной пупперовской коллекции поломанных очков.
Длинная метла стояла в углу, подтекая тающим снегом.
Приседая от любопытства, Пипа вернулась в комнату и поспешно юркнула под одеяло. Она не хотела, чтобы у Пуппера была возможность созерцать ее пижаму. Это была агитационно-предвыборная фланелевая пижама, украшенная портретом ее папочки и лозунгом: “Загрызу за гуманность!” - на спине.
Но Гурию было не до пижамы. Он страдал. Нижняя челюсть у него прыгала.
Взгляд дико блуждал по стене, спотыкаясь о пестрый рисунок обоев.
- Это конец! Она меня бросила! - тоскливо сказал Гурий.
Кося лиловым глазом, Пипа сочувственно выглянула из-под одеяла.
- Это навсегда, я знаю! Моя тетя, которая снится магвокатам, была права: нам не быть вместе! - еще надрывнее произнес Пуппер.
Холодная капля туманного происхождения скользнула вдоль благородного английского носа, запуталась в носогубной складке и упала Пипе на ногу.
Пипа сглотнула. Она с утра неважно владела голосом.
- Бедный! Кто бросил-то? - спросила она хрипло.
- Татьяна... Твоя sister. Она перевернуться к свой старый бойфренд! - воскликнул Пуппер, от огорчения теряя все русские падежи и склонения.
- А кто у нее бойфренд? - жадно спросила Пипа, неравнодушная к такого рода подробностям.
- О, я его почти не знаю! У него кошмарная русская фамилия! Вайлялькин!
Джон Вайлялькин! - с омерзением выговорил Гурий и уронил голову на руки.
“Ишь ты, новый какой-то! Видать, того щекастого с пылесосом она тоже продинамила! Вот бы не подумала, что Гроттерша окажется подобной стервой!
Она всегда была такая занюханная!” - подумав, заключила Пипа.
В устах Пипы, как и в устах ее мамочки, слово “стерва” звучало почти как похвала. Это было несомненное признание достоинств.
- Вайлялькин - есть увалень. Он не стоит один палец Таня... Он околдовал ее магией вуду и теперь разобьет ей жизнь. Он будет пить vodka, а ее заставит цело
