Желем Игорь - Экстремальная Ситуация
Игорь ЖЕЛЕМ
ЭКСТРЕМАЛЬНАЯ СИТУАЦИЯ
Настал и его черед.
- Приговор окончательный, обжалованию не подлежит, приводится в
исполнение немедленно! - бесстрастно сообщил робот-универсал.
Мартин понимал, что спорить с машиной бесполезно, что механической
глоткой этой марионетки вещает его величество Мозг корабля - невменяемый
электронный кретин.
- Подсудимый, проследуйте к месту казни! - приказал робот.
Каждые сутки Мозг убивал одного человека. Мартин был последним,
тринадцатым. Погибла Лайза, его любимая женщина. Погиб капитан. Погиб
весь экипаж "Кассандры". Мозг устраивал "суд", неизменно доказывал вину
"подсудимого", а потом преспокойно сжигал жертву в топке утилизатора.
Живьем!
Мозг наслаждался казнью, смаковал их агонию как утонченный садист.
Они не знали, кто будет следующим. Они имели возможность слышать
"процесс", каждый шаг осужденного к топке, его испуганное бормотание,
всхлипы и мучительный предсмертный вопль. Мартин был последним. Он
умирал уже двенадцать раз...
Нельзя осуждать осужденного, как бы жалок тот ни был на эшафоте.
Ожидаемая смерть, последний сознательный к ней шаг выхолащивает человека,
истребляет волю, сбивает спесь с умнейшего существа в этой галактике. Как
ни странно, самой мужественной оказалась Лайза - единственная женщина в их
экипаже. За полшага до смерти Лайза не рыдала, не умоляла убийцу о пощаде,
снисходительности к ней, как к женщине.
- На третьей станции воскреснешь... - сказала Лайза, прощаясь с
любимым. Она знала, что он ее слышит. Она надеялась, что он ее поймет и
хотя бы эта, двенадцатая человеческая жертва не будет напрасной. Лайза
погибла вчера. А сегодня, на "суде", Мозг спросил:
- Что такое третья станция?
Мартин не ответил. Зачем машине древний миф о Христе, его скорбном
пути на Голгофу? Когда-то, вместе с Лайзой, они пытались пройти этот путь
- и сошли на третьей его остановке. Было тягостно как-то, неловко и
совестно за людей, предавших бога. Лайза увела его в храм...
"И воздастся каждому по делам его...".
Своего творца, прародителя, своего непридуманного бога предала
машина. Мозг звездолета вершил "правосудие": обвинял, выносил приговор - и
казнил!
Последний путь - к утилизатору, был неблизок. Жилые отсеки,
служебные, реакторная палуба, трюм... Мартин пытался убедить себя, что эту
страшную роль - осужденного к смерти - он только играет. Он повторял ее
мысленно во время каждой экзекуции - в своей каюте, камере смертника.
Дабы кощунственная постановка не удалась, он не мог, просто не имел права
теперь сфальшивить.
Сопровождал его мощный эскорт: универсал спереди, универсал сзади и
два маленьких, но ловких стюарда по бокам. Мартин шел, как и полагалось
смертнику: неуверенно, шатко, спотыкаясь. Люминаторы ярко освещали длинную
галерею и шахту эскалатора в ее конце. В шахте они замешкались.
"Первая остановка!" - отметил Мартин. В узком тоннеле стюарды уже не
могли придерживать узника за предплечья. Они пропустили Мартина вперед.
Полоска эскалатора образовала крохотные углубления для ног, вздрогнула и
слишком быстро - так Мартину казалось - тронулась вниз. Спешить теперь
ему было некуда! Робот, однако, торопил его, подталкивал постоянно сзади,
и иногда Мартину приходилось прыгать сразу через две ступеньки.
Опять галерея. Шахта в дальнем ее тупике - мрачная, узкая, изогнутая
в хищную спираль-штопор.
"Вторая остановка!" - подумал Мартин. Он ковылял навстречу смерти
медленно и неохотно, даже всхлипнул - так требовала роль. Он не хотел,
чтобы Мозг н
