Библиотека в кармане -русские авторы

         

Житинский Александр - Часы С Вариантами


Александр Житинский
ЧАСЫ С ВАРИАНТАМИ
Сегодня по календарю 24 июля 1985 года.
Это означает, что ровно через неделю мне снова сдавать экзамены в
институт, который я уже однажды кончал, если, конечно, я опять не прыгну
вперед или назад.
Я знатный прыгун.
Интересно знать, сколько мне всего лет? По паспорту, который торчит из
кармана джинсов с заложенными в нем двенадцатью фотокарточками три на
четыре, мне - семнадцать. Но этот возраст, равно как и сегодняшнее
календарное число, имеет смысл для всех людей, только не для меня.
Истинное количество прожитых мною лет теперь подсчитать затруднительно. Я
слишком много прыгал туда и сюда. Пришлось бы собирать время по кусочкам.
Среди них были совсем крохотные, не больше нескольких часов. Впрочем,
поначалу я совсем не фиксировал длительность своих прыжков, так что точно
уже не сосчитать. Думаю все же, что я прожил в общей сложности лет сто
двадцать.
Меня зовут Сергей Мартынцев. Это абсолютно точно. Я всегда оставался
Сергеем Мартынцевым, куда бы ни прыгал и как далеко бы ни залетал. Я
убедился, что имя - это единственная абсолютная реальность. Все остальное
могло меняться: друзья, любимые, недруги, профессии и жизненные вехи. Даже
даты рождения и смерти.
Отец сидит в соседней комнате и смотрит себя по телевизору. Он только что
вернулся из Бразилии, сейчас на экране он разговаривает с бразильским
сборщиком кофе. Мой отец - журналист. Он почти всегда был журналистом, лишь
однажды я застал его военным переводчиком. Но об этом лучше не вспоминать.
Мне довелось похоронить отца. Это было уже в двадцать первом веке,
незадолго до столетнего юбилея Советской власти. В "Известиях" поместили
некролог, где назвали отца "крупным журналистом-международником". Сразу
после похорон я прыгнул назад, не мог этого вынести. Первые дни после смерти
отца я разговаривал с ним осторожно, точно с привидением. Он даже подумал,
что я заболел.
- У тебя смурной вид, - сказал он.
Еще бы! Знал бы он, что три дня назад я стоял с матерью в траурном зале
под звуки скорбной музыки... Но говорить ему об этом бессмысленно. Тогда он
точно решит, что я заболел.
Между тем мое поведение не имеет ничего общего с болезнью. И психика у
меня нормальная, хотя она-то как раз могла расшататься. Попробуйте
поговорить с родным отцом наяву после его смерти или, очутившись в одной
комнате с незнакомой женщиной, вдруг узнать, что это ваша жена. Впрочем, об
этом после.
Здесь я намерен рассказать о своей жизни, точнее, о своих жизнях, ибо их
у меня было довольно много. Дело даже не в том, что они были интересны.
Просто мне довелось заскакивать туда, куда вам еще предстоит дойти. Я не
утверждаю, что вы непременно туда придете. Все зависит от конкретного пути,
а путей, как я убедился, бесчисленное множество. Однако совпадение не
исключено.
Эта история началась год назад... Снова я вынужден остановиться, чтобы
пояснить, что на самом деле она началась давным-давно, много жизней назад,
однако по календарю это произошло в восемьдесят четвертом году. Должен также
предупредить, чтобы вы не слишком доверяли словам "на самом деле". Никакого
"на самом деле" нет, как вы сможете убедиться.
Одним словом, когда мне впервые исполнилось шестнадцать лет, ко мне
пришел дедушка.
Я был в комнате один, заканчивались весенние каникулы; я лежал на тахте в
стереонаушниках и слушал пластинку "Обратная сторона Луны" группы "Пинк
Флойд". Она немного устарела, но по-прежнему нравилась мне. Отец был в
Японии, мама на работе. Ч





Содержание раздела