Житков Борис Степанович - 'мария' И 'мэри'
Борис Степанович Житков
"Мария" и "Мэри"
Это было в Черном море в ноябре месяце. Русская парусная шхуна "Мария"
под командой хозяина Афанасия Нечепуренки шла в Болгарию с грузом жмыхов в
трюме. Была ночь, и дул свежий ветер с востока, холодный и с дождем. Ветер
был почти попутный. Тяжелые, намокшие паруса едва маячили на темном небе
черными пятнами. По мачтам и снастям холодными струями сбегала вода. На
мокрой палубе было темно и скользко. Впрочем, сейчас и ходить было некому.
Один рулевой стоял у штурвала и ежился, когда холодная струя попадала с
шапки за ворот. В матросском кубрике в носу судна в сырой духоте спало по
койкам пять человек матросов. Кисло пахло махоркой и грязным человечьим
жильем. Мальчишку Федьку кусали блохи, и ему не спалось. Было душно. Он
встал, нащупал трап и вышел на палубу. Он натянул на голову рваный бушлат* и
зашлепал босиком по мокрым доскам. Слышно было, как хлестко поддавала зыбь в
корму. Федька хорошо узнал палубу за два года и в темноте не спотыкался.
Море казалось черным, как чернила, и только кое-где скалились белые
гребешки.
______________
* Бушлат - матросское полупальто.
Федька заглянул в люк хозяйской каюты.
Там вспыхивал огонек папиросы.
- Эге! - крикнул Нечепуренко. - Кто це? Хведька? А ну, ходы.
Федька спустился в каюту.
- Хлопцы огонь задули? Ну-ну! Жгуть дурно керосин, не в думках, что в
деревне люди с каганцами живуть.
Огня не было не только в кубрике, но не были выставлены и отличительные
огни по бортам: справа зеленый и слева красный. По этим огням суда ночью
узнают друг друга и избегают столкновений.
- Як не спишь, - продолжал хозяин, - то уж не спи: тут могут пароходы
встретиться. Поглядывай в море.
Федька подошел к рулевому.
- Что трясешься? - спросил рулевой. - Ямы боишься?
- Та смерз, - сказал Федька. - А кака та яма?
- Не знаешь?
Федька много слыхал россказней про яму, не верил им, но все-таки любил
послушать. А ночью так и побаивался: а вдруг в самом деле есть?
- Нема никакой ямы, - сказал Федька, - ты ее видал?
- А вот и видал: там повсегда зыбь. Ревет! - аж воет. Я раз с греками
плавал, видал, как судно туда утянуло. Хоп, и амба!
- Брешешь? - испугался Федька.
- Вот чтоб я пропал! Пароходы затягает.
- А где ж она?
- Аккурат посередь моря. Греки знают.
- Да врешь ты! - отмахивался Федька.
- Верное слово. Вот чего Афанасий не спит? - добавил рулевой
вполголоса. - Накажи меня бог, ямы боится.
- Федька! - крикнул из каюты хозяин. - Смотри огни! Уши развесил.
Федька стал вглядываться в темноту, и действительно далеко впереди,
справа, ему показался белый огонек. А сам прислушался, не гудит ли впереди
яма.
Английский грузовой пароход "Мэри" с полным грузом русского хлеба шел,
направляясь вдоль западного берега Черного моря, в Босфор, чтоб оттуда идти
дальше в Ливерпуль.
Зеленый и красный огни ярко светились по бортам: там горели сильные
электрические лампы. Еще один белый огонь горел на мачте. Этот огонь на
мачте носят пароходы в отличие от парусных судов, которым пароходы всегда
должны уступать в море дорогу.
Пароход был недавно построен, все было новенькое, и исправная машина
работала как часы. На носу судна стоял вахтенный "баковый" и зорко смотрел
вперед. Тут же висел большой сигнальный колокол, которым баковый давал знать
вахтенному штурману, когда появится на горизонте огонь: ударит раз - значит
огонь справа, два - слева, три раза - прямо по пути парохода.
Молодой помощник капитана, штурман Юз, был на вахте и ходил взад и
