Забирко Виталий - И Ещё Раз О Контакте
Виталий Забирко
И ЕЩЕ РАЗ О КОНТАКТЕ
Хряпнул я, значит, полбанки сухого, но не полегчало. Сижу.
Думать не думаю. Нечем. Говорят, клин клином вышибают, а "су-
харь" - разве это клин? Я вчера в себя такой клин сивухи заса-
дил, что "сухарь" против него спичка ломаная. Да и не лезет он в
нутро, стал в желудке комом и стоит, назад просится. Тоска
смертная.
Тут он и появился. Зелёненький, как и положено, рожки ма-
ленькие, ножки копытцами. Короче, всё чин-чинарём, только морда
плоская, безглазая, без рыла свиного. Даже симпатичный такой.
Сидит на моём рукаве, ножками дрыгает, да ручкой мне машет.
"Ну, - думаю, - всё, парень. Сейчас и баба в белом появит-
ся". И так это аккуратненько его ногтем щ-щёлк!, и сразу же вто-
рые полбанки хрясь! Эффект тот же. Он опять на рукаве сидит.
- Ты, - говорит, - не делай так больше. У меня, - говорит,
- от этого голова болит, всё кругом идёт, а сам двоиться начи-
наю.
Гляжу, и правда, двое их сидят. Да так это подрагивают, то
сходятся в одного, то расходятся. Как в телевизоре.
Чо делать?
"Спокойно, - говорю себе, - спокойно. Раз уж появился, не
избавишься. Наслышаны. Посему не мельтеши, принимай всё как
есть".
- А баба где? - спрашиваю.
- Какая баба?
- А в белом. Горячка которая.
- Да нет, - говорит, - однополые мы.
Действительно, про чертей слышал; про чертенят, а вот про
черт... чертух, или, как там, чертовок, не приходилось. Впрочем,
чертовок знаю, но это уже из другой оперы.
- Так чо делать будем? - спрашиваю. - Пить будешь?
- Нет, - говорит, - мы не пьём. Мы эфиром питаемся.
Что ж, тоже дело. Знал я одного такого. Пристроился я
как-то в парке на лавочке с чекушкой, стаканчиком, газетку
расстелил, сырок плавленый почистил (это ещё до перестройки бы-
ло!), короче, культурненько так. Люблю культурненько. Подходит
этот. Ногами шаркает, еле передвигает, а сам на стакан смотрит.
Как кролик на удава, глаз отвести не может. Я ему: "Кыш, мол,
самому мало!", а он меняй успокаивает: "Да не, - говорит, - у
меня с собою есть, мне бы стаканчик токо". Ну дал я ему стакан.
Жалко, что ли? Душа-то родственная... А он достаёт из кармана
пузырёк медицинский, с белым сургучём который, и полстакана эфи-
ра хрясь! Сырком моим занюхал и говорит: "Дурак ты, дурак! Химии
не знаешь! Ты сейчас водки хряпнешь, а через два часа головка
вава, а похмелиться не на чо. А я за копейку газировки трах!,
вода в желудок бух!, а там с эфиром шпок! - гидролиз называется.
До спирта. И мне опять же хорошо".
- Нет, - говорю зелёненькому. - Эфир не буду. Алкаш я чис-
тый, чем и горжусь.
Пробовал я как-то "Кармен" - духи которая, - баловство. Ни
те удовольствия, ни расслабления - дурь и боль головная. И уни-
таз после меня неделю благоухал. Соседка (в коммуналке живу) ме-
сяц ко мне приставала, где я французский освежитель воздуха дос-
тал. "Ах, и я такой же хочу!"
- Ну что вы, - говорит зелёненький этот. - Я вам эфир вку-
шать не предлагаю. У нас метаболизм разный. А прилетел я к вам
контакт устанавливать.
"Метаболизм - желудок, значит, - думаю. - Чай наслышаны,
тоже не ботфортом консоме хлебам".
- А чо это - контакт? - спрашиваю.
- Тут он и понёс. У меня аж крыша поехала. Что. мол приле-
тел он к нам из другой галактики, что мы, мол, представители
двух цивилизаций, братья по разуму, и, значит, без контакта нам
ну никак нельзя. Ручками всё машет, ножками сучит, и всё куда-то
на стол показывает - вот, мол, и корабль мой, межгалактический,
на котором я сюда добирался.
Гляжу, и впрям
