Иванов Валентин Дмитpиевич - По Следу
Валентин Иванов
По следу
(цикл "Алонов")
ТЕПЛЫЙ БЕРЕГ
(Вместо пролога)
Человек довольно давно находился под водой и уже не чувствовал холода.
Холодно было лишь вначале, когда открылся трап и глубинная морская вода
хлынула в камеру. Нет, не хлынула... Мотор рассчитанно медленно оттягивал
стальную пластину-дверцу, и вода постепенно заполняла камеру; хотя теперь
давление и уравновешено, нужно не спеша входить в воду на большой,
недоступной обычному ныряльщику глубине.
Холод сжимал голые ноги. На этой глубине было не больше четырнадцати и не
меньше двенадцати градусов. Сейчас, летом и в этот месяц... Человек,
который погружался в холодную воду, помнил теоретическую температуру.
Перед тем как пустить его в отсек, на подводной лодке определили
действительную температуру воды, но он, главное действующее лицо,
почему-то забыл показание прибора.
Тогда, в камере, он терпеливо стоял, ожидая, пока вода не покроет его с
головой. Стоять было трудно. Тяжелый свинцовый пояс сползал на бедра.
Длинные резиновые плавники, увеличивая ступни, превращали их в лапы
чудовищной жабы. Хорошо плыть в этих штуках, но стоять неудобно.
Да, это не костюм для ходьбы. На спине тройной горб из баллонов с
кислородом с приспособлениями для регулирования дыхания. Лица нет, вместо
него - выпуклая морда из небьющегося стекла, со шлангами для дыхания и
отвода отработанного воздуха.
Впрочем, этот человек уже привык быть таким. Тренировка приучила его
видеть самого себя в этом чучеле с жабьими лапами, горбами и безликой
мордой.
Здесь глубина сто тридцать пять или сто сорок футов. Камера заполнилась
водой, и человек потерял вес. Несмотря на медленность увеличения напора
воды, он чувствовал боль в ушах и в костях черепа. Это сейчас пройдет, это
знакомо.
Давление - четыре атмосферы, а его научили ходить по дну и на глубине
двухсот футов, выдерживая давление больше чем в пять атмосфер.
Вот он почувствовал себя отлично, отлично! Холода не стало, манило
вытянуться, лечь. Это - азотное опьянение; с ним нужно немного побороться,
и оно тоже прекратится, как и ощущение холода.
Человек легко шагнул в широко открытый трап и повис. Вода сжимала его со
всех сторон, стремясь раздавить тело, а тело сопротивлялось. Чудесная
машина - тело человека!
Пояс, лапы, горбы на спине были так распределены, так рассчитаны, что
человек лежал под водой почти горизонтально - чтобы плыть, рассекать воду
с минимумом усилий.
Неощутимые струи течения поворачивали его. Хотя в маске видно лучше, чем
просто глазами, открытыми под водой, даже в очень чистой воде силы зрения
хватает не больше чем на семьдесят футов.
Течение вращало висящее тело человека, и вдруг он увидел нечто похожее на
черную стену. Из-за азотного опьянения он забыл... Ведь на субмарине будут
ждать только двадцать минут, а потом включат машины. За эти двадцать минут
он должен отплыть подальше, иначе струи от винтов увлекут его, закружат, и
он будет напрасно расходовать время, силы, кислород.
Как долго он висит в воде, покинув камеру? Он не знал. Он боролся с азотом
самым сильным средством - напоминал себе, кто он и зачем висит под водой,
как дохлая рыба...
Под ним лежала бездонная для него яма черной воды. Сводя и разводя руки,
отталкиваясь жабьими лапами, он отплывал от субмарины, пока его уши не
наполнил странный стук или треск. Вода вибрировала от моторов субмарины.
Очень трудно сравнить с чем-то земным эти чужие человеку подводные звуки.
Ловя слухом и телом уходящие шорохи, рокот и толч
