Иволгин Александр - Рукопись Джуанело Турриано
Александр Иволгин
Рукопись Джуанело Турриано
"Сыновьям сыновей моих правнуков.
Я, Джуанело Турриано, родившийся в преславном городе Кремоне и еще
учеником почерпнувший мудрость у самого Леонардо да Винчи и у тех, о ком
речь будет ниже, во время коронации на престол Священной Римской империи
Карла V, происходившей в Болонье, был приглашен вместе с другими знатными
мастерами во дворец для исправления чудесных часов императора.
Мы все с восторгом любовались изяществом и изысканной красотой их
корпуса, но когда заглянули внутрь механизма, то увидали, что он настолько
заржавел, что починить его было немыслимо. Все часовщики объявили свой
приговор - механизм не годен. Лишь я молчал. И тогда дон Алонзо де Аналес
маркиз де Васто спросил меня: "А что думает знаменитый механик и инженер
Джуанело?" Я ответил, что берусь пустить их в ход. Уже в тот момент я
замыслил обман и осуществил его, когда, выбросив ржавую рухлядь, сделал и
поставил внутрь корпуса механизм, сделанный мною заново. Так я в первый
раз мог обмануть того, кто был императором людей, ибо я был и есть
"император" машин, механики и сверхалгебры, преподанных мне преславным
Леонардо и постигнутых мною в тех ночных бдениях, что связаны с
откровениями Гостей с Ближней Звезды.
Много об этом писать я не могу, чтобы не быть бесчестным перед Ними.
Император, увидя свои часы действующими, пригласил меня быть его
придворным механиком. Хотя Карл был очень скуп, ко мне он был милостив и
уважителен.
Движимый взаимностью, я предложил императору построить Большие Часы с
более совершенным и более сложным механизмом и красотой превосходящие все
бывшие доселе.
Делать их мне было нелегко. Я жил в постоянном страхе перед застенками
и темницами Великой Инквизиции и особенно ее главы кровопийцы Хименеса де
Сиснероса, который обвинил в ереси и сжег на кострах многих истинных мужей
науки и по милости которого Джордано Бруно и его ученик Лючилио Ванино
вынуждены были тайно бежать и до сих пор скитаются на чужбине. А ведь все
они постигли едва ли десятую или сотую часть мудрости, дарованной нам
Ближней Звездой - великому Леонардо в его зрелости и мне в моей юности.
Не имея решимости и достаточных духовных сил дать истинную модель, я
должен был построить механизм по космологии Аристотеля - Птоломея.
Невыразимо грустно и смешно сознавать, что такой механизм геоцентризма
рассчитать и создать было неизмеримо труднее, чем если бы я создал
истинную модель солнечной системы. Мои часы показывали все видимые
движения планет и светил; я воспроизвел движение primum mobile [в старой
астрономии - ежедневно кажущееся движение небосвода]. Тут были: все восемь
сфер с их колебаниями и движениями семи планет во всем их разнообразии и
противоречии Птоломею, солнечные и лунные часы, знаки Зодиака и все
крупнейшие звезды.
В этом механизме было только одних зубчатых колес более 1800, разных по
величине, числу и форме зубьев. Я преодолел трудности движения Меркурия и
неравные часы Луны. В эту область уже простые числа не доходили, и я ее
преодолел знаниями, данными Ближней Звездой.
В непомерных трудах я закончил эти часы уже после того, как Карл V
сначала отрекся от императорского престола в пользу брата Фердинанда, а от
королевского престола Испании в пользу сына Филиппа II и вскоре скончался.
Когда Филипп II стал королем Испании, он возобновил со мной договор
своего отца, а увидав гармонию моих новых часов, приказал быть мне
ежеутренне третьим: пробуждаясь, король принимал первы
