Исаков Иван Степанович - Первое Дипломатическое Поручение
Иван Исаков
Первое дипломатическое поручение
С вице-адмиралом в отставке Александром Васильевичем Немитцем,
известным в советской исторической литературе как "первый красный адмирал",
мне посчастливилось в свое время работать на Черном море. Однажды на досуге
вице-адмирал рассказал о своей первой дипломатической командировке.
Мне кажется, этот случай дает некоторый ключ к пониманию духовного
облика молодого Немитца.
Могут спросить, почему автор только сейчас решил опубликовать этот
рассказ?
Сознаюсь, что рукопись в черновом виде хранилась в одном из дальних
ящиков стола и была забыта. Вспомнилось о ней в связи с недавним уголовным
процессом в Москве, о котором буржуазная печать очень дружно утверждала, что
прикосновение атташе иностранных посольств, их семейств и старших советников
к вербовке изменников своей родины - дело абсолютно нетипичное и случайное.
Вот тогда-то я вспомнил случай с А.В.Немитцем и попросил у него разрешение
на публикацию.
Адмирал Флота Советского Союза И.С.Исаков
1
Летом 1902 года с остановившегося на Босфоре парохода добровольного
флота "Саратов", следовавшего на Дальний Восток, сошел молодой мичман с
чемоданчиком в руке.
Усаживаясь в пароконный фаэтон с тентом, приезжий произнес только два
слова: Ambassade Russe*, чем влил изрядную дозу бодрости в сонливого возницу
в феске, сразу сообразившего, что тут пахнет немалым бакшишем, особенно если
учесть, что пассажир даже не делал попытки договориться о цене. Что касается
таможенных служителей, то они, наоборот, с неодобрением, злыми глазами
проводили приезжего, в багаже которого нельзя было порыться хотя бы потому,
что, собственно, багажа не было вовсе, а от досмотра чемоданчика офицер
категорически отказался, предъявив laisser passez**. Последний был выдан
генеральным консулом Оттоманской империи в Одессе.
______________
* Русское посольство (фр.).
** Специальный пропуск, выдаваемый дипломатическим представителям,
освобождающий от осмотра багажа.
Мичман был настолько озабочен, что не заметил ни одной из пробегавших
мимо панорам Галаты и Пера, обычно привлекающих взоры не только туристов, но
даже и деловых людей.
Через полчаса моряк стоял навытяжку перед чрезвычайным и полномочным
послом России при Блистательной порте Иваном Алексеевичем Зиновьевым в его
темном, прохладном кабинете.
Большой и плотный пакет за пятью сургучными печатями, с пометой "Только
в собственные руки", воплощал в себе первое дипломатическое поручение
офицера Российского императорского флота Александра Васильевича Немитца.
Случилось так, что министр иностранных дел, находившийся в Ливадии вместе с
царем, попросил командующего флотом выделить "самого дельного и расторопного
офицера, знающего в совершенстве иностранные языки".
Зиновьев принял мичмана стоя.
- О пакете забудьте. Как будто его и не было, - сказал посол твердо, с
ноткой стали в голосе. - В Вене или Лондоне я бы наметил, через сколько дней
вы сможете выехать обратно. Но, к сожалению, этот Босфор... - произнес он с
печальным вздохом. - Несмотря на почти четырехлетний опыт моей работы здесь,
ни я, ни сам аллах не может предугадать хода переговоров с лицами, от
которых зависит темп мышления его величества султана. - Его тон сделался
меланхоличным. - Поэтому мой вам совет: гуляйте, танцуйте и развлекайтесь.
Представляю, как наши скучающие дамы забросают вопросами молодого моряка,
только что прибывшего из России.
Присутствовавший при разговоре первый советник посольства Николай
Петров
