Казменко Сергей - По Образу И Подобию
Сергей КАЗМЕНКО
ПО ОБРАЗУ И ПОДОБИЮ
Утрата тогда казалась невосполнимой.
Скорбь наша была безграничной.
Еще вчера, казалось бы, полный сил и творческих планов, вечный
возмутитель спокойствия, само имя которого многих приводило в ярость (и
давало, между нами говоря, неплохо на этой ярости заработать - но это так,
к слову), Он ушел из жизни - и оказалось, что вакуум, оставшийся на Его
месте, нечем заполнить.
Правда, мы далеко не сразу осознали всю несоразмерность потери.
Сейчас об этом как-то странно вспоминать, но первые два-три года после Его
безвременной кончины в Него продолжали по инерции лететь гневные стрелы
далеко не всегда объективной - что греха таить? - критики. Но постепенно
даже тем, кто не слишком-то жаловал Его при жизни, пришлось признать, что
в Его лице мы потеряли действительно большого мастера, настоящего
художника и человека. Конечно, Его творчество осталось с нами. Остались и
те, кто называл себя Его учениками и продолжателями Его дела. Но ничто
ведь не сможет заменить нам Его таланта и обаяния Его личности, все это -
лишь след от сгоревшего безвозвратно метеора.
Примерно так начал я свою речь на том юбилейном вечере. Хорошая
получилась речь. Прочувственная. И аплодировали мне дольше, чем
Рагунскому, хотя он и член Секретариата. И даже входил в свое время в
комиссию по установке памятника - этот тип всегда чует новые веяния и
умеет пролезать во все щели. Но сомневаюсь, чтобы он верил хоть чему-то, о
чем говорил. Я же не кривил душой, когда сказал, например, что всегда
выделял Его творчество из ряда серых поделок, заполонивших нашу
литературу. А то, что не говорил тогда об этом - что ж, время было другое.
И не всегда можно было прямо высказывать свои мысли и показывать свои
истинные симпатии. А что касается той статьи... Во-первых, подписал ее не
я один, а писал вообще Карбанов - не то сам, не то с чьей-то помощью. И,
по-моему, не стоило бы сейчас заострять на ней внимание. Обычный
литературный процесс, обычная критика, без которой, несомненно, Его талант
не смог бы развиться. К тому же тогда такие статьи лишь повышали
популярность автора, а то, что после этого издательство расторгло с Ним
договор, на Его творчестве сказалось весьма благотворно. Бывают такие
натуры, которые поднимаются лишь в борьбе с трудностями и способны
зачахнуть в тепличных условиях - Он был как раз из таких. Критика должна
быть суровой, но объективной, и тогда она поможет автору подняться на
новые вершины в творчестве. Надо только знать меру. Вот Рожин с Капустяном
этой меры не знали, они в свое время вообще призывали гнать Его из
литературы. Потому теперь и суетятся, стараются замолить грехи.
А мне замаливать нечего. И в своей речи на юбилейном вечере я,
сохраняя достоинство, поставил окончательную точку, определив свое
истинное отношение к Его таланту и Его вкладу в нашу великую литературу.
После юбилейного заседания состоялся банкет. Это, правда, нынче не
поощряется, но не устроить банкет в такой день было бы даже неприлично по
отношению к Его памяти. Речи на торжественных заседаниях - дело, конечно,
хорошее, но всего в таких речах не выскажешь. Обстановка не позволяет. А
поговорить было просто необходимо. Тем более, что, будь Он жив, банкета бы
не миновать - покойник любил погулять, что бы там ни говорили те, кто
сегодня причесывает его биографию. И закончиться такое гулянье могло бы
далеко не мирно, с Ним всякое бывало. Так что, будь Он жив, я не рискнул
бы пойти на такое мероприятие. Но се
