Каралис Дмитрий - Автопортрет
Дмитрий Каралис
Автопортрет
извлечения из дневников
1981-1992 г.г.
"Автопортрет" Дмитрия Каралиса - правдивое свидетельство нашей эпохи.
Основанный на дневниковых записях 1881 -1992 гг., он дает сочную и реальную
картину недавнего прошлого.
Дмитрий Каралис - автор повести "Мы строим дом", романа "Игра
по-крупному" и сборника "Ненайденный клад", вышедших в конце 80-х - начале
90-х годов.
Содержание
1981 год
1982 год
1983 год
1984 год
1985 год
1986 год
1987 год
1988 год
1989 год
1990 год
1991 год
1992 год
* * * * * *
Предуведомление читателю:
Не ждите от дневников или записей полной откровенности. Есть вещи, в
которые автор не хотел бы посвящать читателей. Некоторые имена и фамилии
изменены, некоторые оставлены в неприкосновенности. "Умный промолчит, дурак
не догадается".
Жене Ольге, прошедшей
со мною этот путь, посвящаю
1981 год
Еще перед судом адвокат посоветовал мне перечитать "Воскресение"
Толстого, чтобы не строить иллюзий. Я перечитал. "Суд - это машина", -
сказал адвокат.
Еще адвокат сказал, что не надо настаивать на отправке дела на
доследование. Органы этого не любят. Лучше всего брать, что дают, и ждать
скорой амнистии. В крайнем случае - уйти по половинке срока, за хорошее
поведение.
Правильно говорил капитан Жеглов в кинофильме "Место встречи изменить
нельзя": "Запомни, Шарапов - наказания без вины не бывает!"
Пока шло следствие, я из младших научных сотрудников стал старшим.
С этой должности я и приехал на "химию" в поселок Коммунар Гатчинского
района 16 сентября 1981 года.
Органы, ведающие надзором за исполнением приговора, направили меня
строить комбинат по переработке макулатуры в картон. В общем-то, гуманно.
Час езды от Ленинграда.
При подъезде к поселку я увидел огромный транспарант: парень и девушка
в рабочих спецовках мужественно стоят на ветру - "Комсомольская стройка". Я
мысленно усмехнулся: попал на комсомольскую стройку. Только не по своей
воле.
Женщина-капитан, инспектор по трудоустройству, долго листала мои
документы, разглядывала на просвет трудовую книжку, затем позвонила в
контору стройки и сообщила, что, кажется, нашла то, что они просили.
- Да нет-нет. Нормальный. Три года. Сами поговорите... Про столяра я
тоже помню...
Она повесила трубку, выписала мне направление в СУ-262
плотником-бетонщиком и объяснила, как найти контору:
- Идите прямо на трубу, а там спросите Борща.
- Срок начинается прямо с обеда? - улыбнулся я. - А что на второе?
- Раскатили губу. Борщ - это фамилия. Ему диспетчер нужен. Понравитесь
- возьмет.
Стометровая недостроенная труба была видна со всех точек поселка. Я
вышел из прокуренного кабинета и взял курс на трубу. Универмаг - скверик -
асфальтовая дорожка вдоль речушки - склизкая глиняная тропка - заплывшая
осенней грязью колея дороги. Грязные "татры" и "мазы", нагруженные песком и
цементным раствором. Шел дождь. Труба приближалась крайне медленно. Коробки
цехов, ангары, груды плит, россыпи труб, железо, доски... Стройка. И сколько
мне работать на этой стройке - неизвестно...
Коричневый блокнот с олимпийскими кольцами на обложке. Его сделали к
Олимпиаде, которая проводилась летом 1980 года в Москве. И в Ленинграде тоже
проводилась. Мой первый блокнот, начатый на "химии". Я записывал в него
далеко не все и почти всегда носил при себе. Или прятал, опасаясь вечерних
обысков.
20 сентября 1981г.
Пос. Коммунар. Спецкоменнатура No2. Общежитие за высоким железным
забором. Проходная с милицейской вахтой. Вход и выход по
