Катериничев Петр - Беглый Огонь
det_action Петр Катериничев Беглый огонь Начиная поиск убийц своего фронтового друга, бывший сотрудник разведки Олег Дронов оказывается под перекрестным огнем двух коварных, могущественных и безжалостных сил — спецслужб и местных криминальных авторитетов, развернувших невиданную по жестокости борьбу за контроль над ничем, на первый взгляд, не примечательным подмосковным городком. События разворачиваются столь кровавые, что Дронов уверен: за всем этим стоят огромные деньги. Ему удается узнать, кто и за что готов заплатить. Но Дронов успел засветиться, и теперь главное — выйти из схватки живым…
ru ru Faiber faiber@yandex.ru FB Tools 2006-05-09 OCR by Ksu Datch 88DAA1A4-DE01-4FBD-8DE7-158E9AC8CB72 1.0 v 1.0 — создание fb2 — Faiber
Беглый огонь Центрполиграф 1999 5-227-00314-9 Петр Катериничев
Беглый огонь
(Дрон-3)
Часть первая
ТИХИЙ ОМУТ
Глава 1
Мелодия была навязчива, как вожатый перед дружинным сбором, и бодра, как пионерский костер. Она крутилась в голове снова и снова, будто заезженная пластинка. «Никого не пощадила эта осень…» Вот привязалась! «Вот и листья разлетаются, как гости, после бала, после бала, после бала…» Бред.
А если попробовать перебить?.. Чем? Когда-то их тренер, Викторыч, нажравшись, всегда напевал такую: «Возьмем винтовки новые, на штык флажки, и с песнею в стрелковые пойдем кружки…» Глаза устали, девушка на миг прикрыла веки и словно наяву увидела не только своды подвала, бывшего школьным тиром, но и почувствовала характерный запах отстрелянных мелкашных гильз… Викторыч к вечеру обычно напивался в стельку, и они просто-напросто затаскивали его на сальный мат, накрывали грубым, пахнущим ружейным маслом одеялом, и он засыпал. Потом замыкали оружие, сами звонили дежурному, ставили «горку» на охрану (дежурный хорошо знал их голоса) и закрывали подвал; Викторыча будил утром кто-нибудь из ребят; сначала тот крупной рысью вылетал в туалет, потом трясущимися руками открывал принесенную бутылку пива, медленно выпивал… Викторыч был, понятно, алкоголик… Но стрелком он был редким.
Девушка облизала губы, приникла к окуляру оптического прицела. Особнячок — словно на ладони. И хозяин ведет себя душевно и непринужденно, как и подобает солидному человеку в кругу близких друзей.
В самом узком кругу.
Хозяин высок, ладно скроен; ему за шестьдесят, но ни обвислого живота, ни обрюзгших брылей на лице; все движения его выдают человека здорового и прекрасно тренированного. Он одет в пошитую под старину чуйку, отороченную черным соболем, — будто важный московский барин времен драматурга Островского; балагурит, неспешно дымит сделанной на заказ папиросой с золотым ободком, время от времени влегкую опрокидывает рюмку «Померанцевой», аппетитно хрустит малосольным огурчиком, подхваченным на вилочку из хрустальной миски, а то и грибком белым, и снова мило общается с гостями.
Хозяин расслаблен и благодушен: ни дать ни взять Кирила Петрович Троекуров среди мелкопоместных соседей-приживалов. Гостей покамест потчуют чаем; на треноге булькает огромный казан, распространяющий исключительное благоухание, — хозяин самолично колдует над ушицей. Спервоначалу отваривается пяток домашних курей, потом — рыбная сволочь в марлечке, для навару, и только потом в уху опускают куски нежной, исходящей слезой стерлядки…
Огромный ротвейлер-переросток поднимает массивную башку и напряженно нюхает воздух. Встает, начинает метаться по лужайке, неловко опрокидывает белый столик.
Видно, как хозяин кричит на пса, тот затихает, но ненадолго: поднимает кверху морд
