Кашин Владимир Леонидович - Приговор Приведен В Исполнение (Справедливость - Мое Ремесло - 1)
Владимир Леонидович КАШИН
ПРИГОВОР ПРИВЕДЕН В ИСПОЛНЕНИЕ
Роман
("Справедливость - мое ремесло" - 1)
Авторизованный перевод с украинского А. Тверского
Художник Николай Мольс
Владимир Кашин - автор многих произведений, повествующих о
работе сотрудников уголовного розыска.
В романах "Приговор приведен в исполнение", "Тайна забытого
дела" и "Тени над Латорицей" он рассказывает о принципиальных,
мужественных работниках милиции, стоящих на страже социалистической
законности.
В. Кашин - лауреат премий МВД СССР и СП СССР за цикл романов о
советской милиции "Справедливость - мое ремесло".
________________________________________________________________
ОГЛАВЛЕНИЕ:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Вместо эпилога
________________________________________________________________
1
Итак, все было кончено. Сосновский не замечал, как перед ним
отворялись железные двери, как вели его конвоиры по длинному и узкому
коридору следственного изолятора. Все то буйство духа, которое до сих пор
удерживало его на ногах и с особенной силой проявилось на суде, теперь
угасло, исчезло, и Сосновский сник. Казалось, бредет по коридору,
механически переставляя ноги, не он, Юрий Николаевич Сосновский, а
какая-то опустошенная оболочка человека.
Приговорен к расстрелу!
Мысль об этом парализовала все чувства. В густом тумане, застилавшем
все вокруг, вспыхивали и исчезали оранжевые круги, мозг словно
перемалывали тяжелые жернова и откуда-то издалека доносились странные
звуки, похожие на совиное гуканье...
Опомнился Сосновский лишь тогда, когда провели его мимо общей камеры,
где он сидел до сих пор, находясь под следствием, и повели куда-то дальше,
в глубину тюрьмы. И тут он понял, что ведут его в помещение, где содержат
уже осужденных.
Перед ним отворили дверь и велели войти в камеру. Там никого не было,
хотя и стояли три койки.
Сосновский повиновался. Надзиратель снял с него наручники и вышел.
Тяжелая, обитая железом дверь плотно затворилась, щелкнул ключ, затем
послышался скрежет засова, и все стихло.
Мысль о приговоре навалилась опять, и Сосновский почувствовал, что
вот-вот рухнет на пол. Слабеющими, ватными ногами он с трудом сделал два
шага, которые отделяли его от койки, и сел.
Казалось, только теперь, в этой пустой камере, он по-настоящему
постиг смысл приговора. Его изолировали от всех людей, от мира живых, даже
от заключенных, и это заставило его наконец поверить, что все
происходящее - не страшный сон, а неумолимая действительность.
Он вскочил и стал ходить по камере. Хотелось закричать, услышать
собственный голос, но спазмы сжали горло, и, бросившись в отчаянии к
двери, он изо всех сил загромыхал по ней кулаками. Из горла вырвался
хриплый вопль.
Дверь оставалась безучастной и глухой; и внезапная мысль, что он
оставлен здесь даже без охраны и что увидит живое существо только тогда,
когда придут за ним те люди, которые приводят в исполнение приговор,
мгновенно парализовала его, и он оцепенел. Даже жернова, перемалывавшие
мозг, остановились, а далекая сова умолкла...
Хлопнула заслонка, и Сосновский увидел чей-то глаз, внимательно
смотрящий на него через стекло. Этот одинокий человеческий глаз почему-то
поразил и напугал его, он попятился и снова покорно опустился на койку.
2
Заместитель начальника отдела уголовного розыска подполковник Коваль,
просмотрев за чашкой крепкого кофе вечернюю газету, вышел в сад.
Одноэтажный домик на жи
