Кивинов Андрей - Смерть Под Трактором
Андрей Кивинов
СМЕРТЬ ПОД ТРАКТОРОМ
Сначала была любовь.
Мы растворялись в нирване блаженства, как карамельки "Чупа-Чупс" на
горячих губах, мы ныряли в бескрайний океан удовольствий, доставая до самого
дна, кружились в водовороте безумных фантазий, подобно пузырькам в бутылке
"Пепси". Я задыхался в колдовских объятиях, целовал вишневые губы, наслаждался
прелестью форм, сверкающей белизной зубов и ароматом бархатной кожи. Мне
хотелось вопить от радости, как футболисту, забившему решающий мяч в финале
Кубка Мира, как помилованному смертнику, как счастливому студенту, наконец
сдавшему сопромат... Со сверхзвуковой скоростью я мчался к финальной точке этого
безумного путешествия. Вон она, вон она сверкает и приближается. Я уже различал
посадочные огни, задыхаясь от нетерпения. Еще немного... Еще чуть-чуть! Боже
мой!.. Ну-у-у-у...
Потом был трактор.
Он проламывал стену своим ужасным ковшом-тараном, безобразно лязгая
тяжелыми гусеницами. Он неотвратимо надвигался на нас, сотрясая хрупкое
пространство ревом раненого мотора и выплевывая из своего масляного чрева клубы
ядовитого сизого дыма. Тракторист, яростно сжимая зубами потухший окурок
"Беломора", смотрел на меня сквозь мутное лобовое стекло взглядом снайпера,
поймавшего жертву в перекрестие прицела. Мы с криками отчаяния устремлялись к
дверям, но безжалостная машина играючи разносила препятствие. Мы мчались дальше,
боясь оглядываться назад, мчались, пока не упирались в глухую бетонную стену...
Я пытался карабкаться вверх, но, не имея навыков альпиниста, раз за разом
срывался. Я хотел просочиться сквозь бетон, хотел взлететь, но тщетно... Когда
жар раскаленного двигателя уже обжигал спину, я поворачивался. Тракторист
выплевывал окурок в форточку и, по-сатанински улыбаясь, выжимал газ. Я в
бессилии протягивал вперед немощные руки и, понимая, что через секунду
превращусь в бесформенную лепешку, начинал орать...
Потом наступало утро. Я просыпался и минут пять лежал без движения,
таращась в потолок. Вот уже третью ночь подряд мне снилось это сумасшествие.
Любовь, прекрасная как музыка Шопена, в разгар которой вдруг появлялся ревущий
бульдозер с очумевшим трактористом в кабине... Вчера я, порывшись в библиотеке,
сваленной на антресоли, отыскал подаренный кем-то сонник. "Трактор - к
плодородию и удаче". Хорошо хоть не к свадьбе. Сочинители.
Я взглянул на будильник. Пора. Моя свободолюбивая душа протестует
против навязывания всяческих распорядков, но... Я на службе и вынужден
подчиняться. Уже пятый день. Ровно в девять тридцать я обязан предстать перед
карими очами господина майора, доложить о достигнутых успехах и рассказать о
планах. Затем огрести справедливые замечания, ценные указания и идти в рабочий
кабинет исполнять возложенные на меня обязанности оперуполномоченного уголовного
розыска. Полчаса хватает на мытье-бритье-бутерброд, еще час я кувыркаюсь в
общественном транспорте. Ровно в девять двадцать я вваливаюсь в кабинет номер
тринадцать районного отделения милиции и протягиваю руку своему соседу Евгению
Филиппову, делящему со мной тяготы ментовской службы. Десять минут мы
сплетничаем на непотребные темы, после чего следуем в направлении кабинета с
латунной табличкой на дверях.
Шеф приветствует собравшихся господ ободряющим вступлением, заканчивая
словами: "Вы у меня будете работать как надо, дармоеды", и приступает к
индивидуальной беседе с каждым членом коллектива. Сегодня я сел неудачно, вторым
после Евгения, который как всегда ловко ушел
