Библиотека в кармане -русские авторы

         

Коваль Юрий Иосифович - Ножевик


Юрий Коваль
НОЖЕВИК
В бестолковых моих скитаниях по вечновечерним сентябрьским
полям встречались мне и люди с ножами.
Этот, подошедший в сумерках к моему костру, ножа при себе
не имел.
- Картошечки пекете? - спросил он, подсаживаясь в сторонке
от огня.
- И уху варим, - добавил я во множественном числе, хотя и
был один без товарища, на двести верст кругом.
- Я и говорю: рыбоуды. Такой дым у костра - рыбоудский. Я,
как издали увидел, так и говорю: рыбоуды... А где же товарищ
ваш?
Отвечать правду отчего-то мне не захотелось.
- Товарищ-то?.. А там товарищ,- кивнул я в сторону реки.
С реки и вправду доносились какие-то звуки: голоса женщин
или крики чаек? Вполне возможно, что там, в этих голосах,
находил место и мой какой-то товарищ.
- А что он, товарищ-то ваш, рыбку удит?
- Да нет,- ответил я, прикидывая, какой там в дальних
звуках мог быть у меня товарищ, и пытаясь его себе
представить.- Товарищ-то мой, он... нож ищет.
- Нож?! Потерял, что ли?
Не знаю, откуда я взял этого "товарища" и почему сказал,
что он ищет нож. Зто был бред, внезапно возникший в голове.
Надо было отвечать и проще всего сказать, что "товарищ мой" нож
потерял. Однако отчего-то мне не захотелось, чтоб "товарищ мсй"
терял свой нож.
- Да нет, не терял он нож,- сказал я, отмахиваясь от
дыма, вылавливая ложкой картофелину из котелка.- Он с этим
ножом...
Тут я замолчал, потому что не знал, что он делает,
"товарищ-то мой", с этим ножом. Сидит, что ли, на берегу и
точит о камень?
- ...вообще носится, как с писаной торбой,- закончил я не
понятную никому ворчливую фразу. Я как бы серчал на своего
"товарища", который надоел мне со своими глупостями и особенно
с ножом.
Подошедший к костру как-то по-своему меня понял,
придвинулся к огню поближе. Это мне не понравилось. Навязчивый
очень к ночи. Никакого доверия и дружбы не вызывал этот
сумеречный, худощавый, как тень, человек. Что бродит он по
чужим кострам?
- У вас тоже хороший нож,- сказал он, кивнув на мою финку,
облепленную чешуей подлещиков, которая валялась у костра.
- Да это так... финка, - ответил я, намекая, что у моего
товарища ножичек похлеще. Вот только что же он с ним сделал?
Почему ищет?
Может, он его метал? Куда метал? В дерево? Зачем? Совсем
дурак? Возможно.
Нет, мне не хотелось, чтоб товарищ мой был таким дураком,
который мечет ножи в деревья. Может быть, он его мечет в
рыбину, вышедшую на поверхность? В жереха? А ножик на
веревочке? Неплохо. Редкость, во всяком случае, - товарищ,
который мечет нож в жереха, вышедшего на поверхность реки!
Такой мне по нраву.
- Финка... У меня тоже когда-то была...- сказал сумеречный
человек и взял в руки мою финку, пощупал лезвие подушечкой
большого пальца.- Вострая...
- Положь на место.
- Что ж, и потрогать нельзя?
- Нельзя... Это нож... моего товарища. Товарищ мой
мифический, кажется, обрастал ножами. Один он метал в жереха,
второй валялся у костра.
- У него что ж, два ножа?
- Больше,- ответил я - Я точно не считал. А у вас есть
нож?
- Отобрали,- махнул он рукой.
- Отобрали?
- Когда брали - тогда и отобрали... а нового не успел
завести...
Вот так. Его, оказавается, брали. Я это сразу
почувствовал.
Сумеречный человек молча смотрел на огонь. Кажется,
вспоминал задумчиво о том славном времени, когда у него еще не
отобрали нож. Интесно, что он делал этим ножом? Похоже - ничего
веселого. Разговор о ножах мне нравился все меньше и меньше.
- А зачем товарищу-то вашему столько ножей?
- Андрюхе-то? - переспросил я





Содержание раздела