Константинов Андрей & Новиков Александр - Мент
Андрей Константинов Александр Новиков
Мент
Авторское предисловие
Дорогой друг, ты, в принципе, можешь и не читать наше предисловие. Книга, в
отличие от утюга, не требует "тщательного изучения прилагаемой инструкции перед
началом эксплуатации". Раскрыл и "эксплуатируй".
Для чего же тогда авторы написали эти строки ?
...Попробуем объяснить.
Все дело, видимо, в том, что нам и самим хотелось бы понять, что именно мы
написали. В каком жанре? С какой целью? Это - детектив?.. Ну, в общем-то, да...
Хотя детектив содержит не только загадку, но и разгадку. Наш роман не содержит
разгадки. Мы, собственно, и не ставили себе цель написать классический детектив
и запутать читателя так, чтобы он ничего не смог распутать. Внимательный
читатель все поймет сам.
Мы пытались рассказать историю жизни оперуполномоченного ленинградского
уголовного розыска. Почти реальную. В этом смысле "Мент" является скорее
полудокументальной хроникой и более всего "стыкуется" с "Мемуарами" Франсуа
Видока, которые вышли в свет в 1828 году в Париже... Авантюрист, преступник,
каторжник, а позже полицейский, Видокстал в конце концов частным детективом.
Впервые в литературе рассказав о жизни преступного мира, он создал жанр про
"полицейского и вора". Его "Мемуары" пользовались громадным успехом и именно
потому, что автор использовал реальный непридуманный материал.
С огромным удивлением мы поняли, что в большой массе выходящей нынче у нас
художественной (и псевдохудожественной), документальной (и псевдодокументальной)
литературы подобное встречается нечасто. Даже когда книги пишут серьезные и
знающие тему люди, - все равно иногда получается "развесистая клюква". Различие
только в степени "развесистости".
Особенно это касается "лагерной" темы. Тот тяжелейший пласт, который
"вспахали" Солженицын, Шаламов, Лебеденко, относится все-таки к другой, ушедшей
эпохе.
Книги, относящиеся к сегодняшнему дню, либо не очень компетентны, либо
тяготеют к сенсационности. Увы... Не претендуя на полноту охвата, мы все же
пытались восполнить этот пробел. Что получилось - судить тебе... А мы садимся
писать завершение нашей трилогии.
С уважением, Андрей Константинов Андрей Новиков 25.06.2000, Санкт-Петербург
Пролог
День пятнадцатого февраля тысяча девятьсот девяносто третьего года выдался
в Питере морозным и ветреным. Солнце, кажется, даже и не думало о том, чтобы
выглянуть из-за серых, низко висящих туч, с которых сыпался на угрюмый город
колючий снег. Поземка заставляла прохожих жаться к нахохлившимся домам. Люди
торопливо семенили по заснеженным тротуарам, стараясь побыстрее юркнуть туда,
куда не мог ворваться за ними следом пронизывающий ветер - в магазин, в метро, в
собственную парадную...
Странный контраст с торопящимися укрыться в тепле горожанами составляла
группа из восьми человек, сидевших на корточках перед одиноким вагоном, стоявшим
на запасных путях Финляндского вокзала - далеко от шумных перронов, к которым
прибывали пригородные электрички и комфортабельные поезда дальнего следования.
Запасные пути у Финляндского вокзала - это настоящий лабиринт, в котором
случайный человек может запросто заблудиться. На самом деле ничего странного в
неподвижности восьми человек, сжавшихся на корточках перед одиноким мрачным
вагоном, не было. Вагон, перед которым они сидели, назывался "Столыпиным" и
предназначался для этапирования осужденных к местам отбытия наказаний - а эти
восемь были зэками, то есть как раз "этапниками". Нет, конечно, целый вагон на
