Копылова Полина - Преданные И Предатели (Летописи Святых Земель - 2)
Полина КОПЫЛОВА
ЛЕТОПИСИ СВЯТЫХ ЗЕМЕЛЬ
ЧАСТЬ 2
ПРЕДАННЫЕ И ПРЕДАТЕЛИ
Глава первая
СИЛА СЛАБЫХ
По делу Оссарга казнили пятьсот или около того дворян, частью в их землях,
частью в Хааре. Еще больше опустело замков, и уже не хватало придворных
подлипал получать их в подарок - наделять стали по второму кругу.
Люди половчее обрастали шальными деньгами, брали подряды, мостили дороги,
рыли штольни в горах на севере и на юге, одалживая для работ у Тайной
Канцелярии осужденных на каторгу. Силу эту не берегли, на корм не тратились.
Люди поскромнее передохнули от податей и трудились в поте лица,
пробавлялись мелкой торговлей, складывали в чулок серебро и золото и по
вечерам вели возле ворот степенные беседы. А вот люди большие не знали, куда
девать богатство, и стали отливать из этаретского серебра карнизы в приемных -
но, поскольку в моде было золото, их золотили. Впрочем, самые ловкие с помощью
шарэлитских посредников меняли серебро на золото и из того золота отливали
оконные переплеты.
Высокие Этарет, тая непривычный им страх, не смыкали глаз. Могущество
королевы росло, оно было необоримым и грозило даже не смертью неведомым и
омерзительным перерождением Детей Силы в непонятно что. И тем было гаже, что
все знали, как называется это "непонятно что", скрытое под именем безликого
зла и другими именами. Все знали, со дня казни Этери им сотни раз успели это
доказать.
Серые стены колодца уходили в пустое синее пространство. Звуки здесь
замирали, едва зародившись. Воздух был безвкусен, свет бесцветен, лишь на
самом верху медленно продвигался вдоль кромки солнечный луч.
Лээлин лежала навзничь, как распятая, и распахнутые ее глаза залила
голубая слепота отраженных небес. Пересохший рот был полураскрыт, лицо как бы
припорошила серая тень.
Сама Лээлин была очень-очень далеко от этой узкой башни-колодца посреди
родового леса Аргаред. Она шла под лиловыми мятущимися небесами, близясь к
Обители Бед. Вязкий фиолетовый туман стелился над землей. Обитель, казалось,
сама надвигалась навстречу ребристыми гранями бревенчатых стен, челюстями
частоколов и тынов, приземистыми черными башнями с узкими повисшими флагами.
Она вспомнила о Мэарике, забыв, что мысль тут равнозначна зову, и тут же
увидела его, бледного, укутанного в черный, не по росту большой плащ. Тяжелые,
в серебре, ножны чуть приподымали полу над мерцающими тонкими шпорами.
И увидев, она поняла, что ее любовь к нему не угасла. Они двинулись
вместе, соприкасаясь плечами, точно во сне. Разговор между ними шел мысленный
и о многом сразу. Мэарик о бедах в Эманде знал смутно, но думы его были
преисполнены печали. Есть ли в Обители Лихо, то, что приносит беду сразу всей
земле, Мэарик не знал - он блуждал далеко отсюда и явился только на зов.
Черные створы разошлись и всосали странников внутрь через расщелину в
мире. Внутри открылся лабиринт косых скользких стен, каких-то нежилых
бескровельных помещений. Ей все это было знакомо. Когда не шестым, а седьмым
или даже восьмым чувством ищешь невесть что, тогда, случается, нащупываешь,
находишь существо в восходящем или нисходящем мире. Сейчас чутье влекло ее
мимо осклизлых стен, мимо клочковатых призраков, которые на земле вселялись в
людей и вещи, принося беды. Все это мелькало перед глазами, устрашающе
ускоряясь, кренясь и нависая, - Лээлин было решила, что Лихо затягивает ее в
свой круг, но в лицо дохнуло сыростью, и она поняла, что Обитель находится за
спиной. И даже не удивилась тому, что раньше не проходила
