Корнеева О - Саня
О.Корнеева
Саня
Воздух свеж и прозрачен, словно питье. Закрыв глаза, я остужаю тело
растворенными в нем солнцем и туманом. Сводит судорогой, огонь, - и рвусь,
задыхаясь из плоти. И не чувствую движения - слегка натянут, перетекаю
влажным всплеском в неподвижную зыбь утра.
Трава шуршит, скользя по боку палатки. Едва заметное кострище пружинит
под кроссовкой. Присаживаюсь ну корточки, окунувшись в туман, кладу
несколько сухих - нет, отсыревших прутьев, и поджигаю их слабым лучом
бластера.
Кажется, нашумел. В палатке слышится возня, молния расстегнулась, и
высовывается заспанная физиономия.
- Привет, - говорю а.
- Спайдер... Ты откуда? - Саня щурится.
- Сверху.
Саня смотрит в небо. Потом вылезает, садится, ткнувшись лицом в колени.
- Спи дальше, - советую я, - пока чай сделаю. Где ты берешь воду?
- Здесь...
- В озере?
- Прямо, в двадцати метрах родник. Под кустом, - он почти засыпает.
Возвращаюсь. С волос капнуло, застыли руки. Я вдоволь напился, но этот
запах пойманной воды...
Вешаю котелок к подбрасываю прутьев. Появляется взъерошенный Саня.
- Искупался?
- Немного, - он легко шлепает меня по спине, садится.
Как тихо. Кажется, бесплотен, не существую больше, - часть леса, и все
вобрал в себя. Наверно, легче было бы потерять сознание, но огонь почти
прозрачен, у него не хватает ни сил, ни красок, чтобы заворожить.
Солнце... я так и не понял, когда оно стало ярче. Последние обрывки тумана
вползают в сплетение трав, тают и превращаются в душисто-живую воду...
- Надолго? - спрашивает Саня.
Я не сразу понял, так чужды здесь слова:
- До вечера.
- Ты подтвержден вне закона, теперь уже за подрывную деятельность.
- Знаю.
Я не хочу об этом: мне хорошо сейчас.
- И подлежишь аресту, - Саня выдергивает меня в реальность.
- Тоже знаю.
- И у тебя хватило наглости прилететь, - смеется он.
- Ага...
Я выбираю прутик поровнее и подношу к пламени, пытаясь зажечь. Сзади
забулькало. Я оборачиваюсь: в траве бледно-зеленым светятся любопытные
глаза.
- У нас гость, - говорит Саня. - Налови рыбы.
- Кто там?
- Русалка, - он сыплет заварку в закипевшую воду.
- Получилась?
- Конечно, - Саня доволен. - Уже сцены устраивает. Вчера, видишь та,
надо было танцевать в лунном свете, а не с кем. Подружек ей подавай да
витязя.
- Берегись...
- Что они со мной только не делали, - отмахивается он. - И янтарь жгли,
и заклинают каждый день. Смотри, совсем в шамана превратился: работать-то
надо.
Вид у него и впрямь живописный. На шее пучки травы на веревочках,
ветки, еще что-то. Морды, перья, кольца, светлые космы до плеч, шорты в
колючках...
Плеснуло, и по траве запрыгали здоровенные карпы. Саня собрал каркас,
водрузил на него сковородку и принялся за рыбу.
Потянуло к воде. Нырнуть, насовсем. Там спокойно; хорошо и спокойно,
вода не убивает...
- Прекрати, - сказал Саня, не оборачиваясь.
- Он мне нравится, - обиделась русалка.
- Мне тоже, - возразил Саня. - Он гость.
- Все нельзя, нельзя...
- Не ворчи, в старуху превратишься.
Русалочка замолчала.
- Мы потом искупаемся, - предупредил Саня. - Чтобы без фокусов. А ты, -
он повернулся ко мне, снял амулет и надел мне на шею, - носи вот это.
Я слушал этот сумасшедший диалог. Что это? Провал во времени? Искажение
разума? Саня - бионик. Однажды ему пришло в голову, что если очеловечить
природу, вернуть людей в сказку, воскресить домовых, леших, водяных, -
люди обретут душу, утраченную в процессе эволюции. Он начал с киберов,
кончил биоплазматической русалкой. Кто знае
