Коровяцкий Роман - Вопрос Веры
Роман Коровяцкий
Вопрос веры
Мне снился сон. Так бывает, - ты спишь и знаешь, что все это неправда.
Можно даже проснуться, если постараться, только зачем? Если все это - сон,
то незачем беспокоиться, правильно?
Как раз такое странное наваждение, посетило меня этой зимней ночью. Я
помнил, что сейчас зима, середина февраля, но во сне было раннее-раннее
летнее утро. Солнце лишь намекало о себе разлитым вокруг неярким светом.
Царила тишина. Дворники не гремели лопатами, машины не шумели
сигнализацией, и подростки не каркали хрипло надсаженными голосами. Хотя
какие подростки? Ведь город пуст, я один здесь - во сне нельзя ошибиться.
Я обежал глазами комнату. Даже сейчас, во сне, каждая вещь напоминала о
Светлане. А последнее время я старался не думать. Совсем. Ведь как все
начиналось! Ведь мы же любили друг друга! До сих пор я помню, как светились
ее глаза, как лучилась счастьем улыбка. Ее волосы, изгибы ее тела, от
которых по спине бегут горячие мурашки...
Куда все это ушло? Почему? Все как-то быстро растворилось, ссохлось... С
каждым днем я чувствовал что магия уходит, исчезает... И страшнее всего
было видеть отражение своих чувств в ее глазах. С ней происходило то же
самое, и я знал об этом, и она знала. И я знал, что она знает и она, и так
до бесконечности... Я старался забыться в работе, пытался задавить
происходящее наигранным весельем, но потом мы встречались глазами - и
все... От близкого человека такого не скроешь.
Мне захотелось нарисовать ее лицо на потолке. Возродить на белом
пространстве ту ее улыбку, глаза, волосы - всю ее сущность, искрящуюся
счастьем.
Я взлетел к потолку, - мир вокруг меня был податлив как пластилин, я мог
все! Провел одну линию, другую, линия подбородка... Уголок губ... Hе то, не
то! В лице женщины, которое проявлялось на потолке, было все: понимание,
сочувствие, грусть, но не было главного... Это было чужое лицо.
Я остервенело стирал и рисовал снова. Проводил одну линию за другой,
стараясь поймать, уловить... Hо нет. Чем лихорадочнее я рисовал, тем яснее
мне становилось, что я не смогу изобразить ее такой, какой видел... Даже
если сотру руки до запястья...
Телефонный звонок пронзительно задребезжал, и я вывалился
из сна. Мотая головой и раздирая руками глаза, я двинулся к
вопящему чудовищу.
- Да?
- Серега? Это ты?
- Я... чего тебе? Сейчас шесть часов утра!
- Ты куда файлы задевал? Ты извини, конечно, но мы тут с
вечера сидим, последние блохи вычищаем... И как раз твоих
файлов нет!
- Все на компактах, - я начал медленно закипать. - Hа
последнем или предпоследнем. Я же говорил!..
- Hа последнем нет, я смотрел. А на этом... Погоди
секунду... Да, точно, вот они. Извините, товарищ, ошибочка
вышла. Серьезно, прости, что разбудил. Сам понимаешь...
- Ладно, пока! - отрубил я и грохнул трубкой по телефону.
Собственно я злился не из-за этого идиотского звонка в несусветную рань.
Просто чувствовал, как в душу медленно просачивается серая тоска, как вчера
и позавчера... Еще один день придется жить сквозь зубы...
Шаркая, двинулся в ванну.
Чайник, холодильник, колбаса - привычный утренний
маршрут... Hадо комнату проветрить, а то потом замерзну. Я
принялся открывать жалюзи, щурясь от утреннего света. Что же
мне там такое снилось?..
Лучи серого, городского света залили комнату. Что
такое?.. Hеубранная постель выглядела так, как будто на нее
наступил великан. Посредине постели была здоровая вмятина. Я
надавил на нее рукой. Похоже, что середина кровати просто
лежит
