Библиотека в кармане -русские авторы

            

Крылов Борис - Клипп


Борис Владимирович Крылов
КЛИПП
Самолет с ходу ввинтился в ночные облака, набрякшие дож-
дем, вынырнул из них под купол темно-голубого неба с малино-
вой окантовкой. Набрав высоту, он медленно двинулся на се-
вер. Я внимательно следил за игрой света и тени, пытаясь по-
нять правила, определить - кто за кем гонится. Оставшиеся
далеко внизу облака, близнецы льдов, неспешно сдвигались с
места, исчезали под корпусом самолета, создавали иллюзию,
что мы висим на месте, как воздушный шар.
Свет в салоне притих: полумрак над креслами заполнился
воплями и стрельбой из динамиков видеомагнитофона. Я припод-
нялся, оглядел импровизированный кинозал. Боевик вызвал ин-
терес лишь у трех пассажиров, остальные спали. Я достал на-
ушники, отключил от себя бессмысленную пальбу и скрип тормо-
зов, зажег ночник, продолжил свои записи в дневнике:
"...неспешно обжав своей усталой рукой все правые ладони
вновь прибывших, я взвалил на спину рюкзак и медленно, но
целенаправленно, неуклюжими утиными шагами-раскоряками, под-
нялся по трапу. Там, внизу, стоя на гладкой ледяной поверх-
ности, я оставался полярным "зубром", но оказавшись в салоне
самолета, распахнув шубу, сбросив ее на кресло, запихнув в
рюкзак... откинувшись в кресле, выглянув в очко иллюминато-
ра... я, как ни странно, очутился в привычном мне реаль-
но-газетном мире. Пахнуло бесстыдными перспективами шумной
городской жизни, сокрытыми в ней возможностями: предельными
и запредельными. Разыгравшееся. воображение, окунув в мир
иллюзорного железобетонного счастья, навязчиво-приторного,
перегорело, как предохранитель. Захотелось вернуться на лед,
выскочить на свежий воздух, наружу из самолета... с блокно-
том в руках, с плохо заточенным карандашом. А лучше - с мик-
рофоном. Записать интервью с руководителем Антарктической
станции, "живым человеком", сделать десяток фотоснимков и
вот тогда - домой..."
Надеюсь, вы понимаете мое состояние? И причины, заставля-
ющие вносить в дневник затянутые, никому, кроме меня, не ин-
тересные факты? Но встречи не люблю так же, как моменты
расставания: ведь они взаимосвязаны, а, значит, фатально бе-
зысходны.
"упрек: слова-слова... долгожданный полет - радость пере-
мешалась с сиюминутной болью. Взревели турбины: последние
минуты перед расставанием - иавечное прощание с антарктичес-
ким поселением. Линия горизонта соединяет три сочных цвета -
желтый, голубой и белый. На их фоне - десять сборных коттед-
жей, паутины антенн, силуэты пушистошубых сменщиков, новых
обитателей АМС-4. Горло панически сжалось - "жизнь печальна
изначально..." - всему наступает осень. Всему и всегда. Лет-
нее знание того, что наступит осень, утренее - что последует
вечер,-что жизненный цикл неизбежно заманит в тупик прямоу-
гольной двухметровой завершенности, пусть идеально, с папа-
хой или попоной, оформленной, навевает грусть..."
У-ух! Ну и завернул фразочку! Даже дрожь по телу! А все -
слова... Поймите - я возвращаюсь домой, в родной город, по-
сему способен напридумывать все, что угодно. Сам себе разре-
шил.
Я могу... и пауза для поклона... А что, собственно гово-
ря, я могу? А могу я вот что: "... все двери прихожей, назы-
ваемой Жизнь, закрыты: какую из них толкнуть ногой, загля-
нуть внутрь, если понравится - войти? Или выйти на лестнич-
ную площадку, вызвать лифт - сто этажей в прошлое, двести -
в будущее. А может, остаться в настоящем? Встать на колени,
закрыть ладонями глаза и - ни-ни! Даже не шелохнуться!"
Настоящее для меня





Содержание раздела