Библиотека в кармане -русские авторы

            

Кубатиев Алан - Рецензия На 'цветы На Нашем Пепле' Ю Буркина


А.Кубатиев
Рецензия на "Цветы на нашем пепле" Ю.Буркина
Юлий Буркин. "ЦВЕТЫ HА HАШЕМ ПЕПЛЕ"
Вечно я опаздываю. Правда, если тебя ждет мина с часовым механизмом,
это даже полезно.
Честно скажу: до сети добрался совсем недавно и книгу Юлия Буркина
прочел с ужасным запозданием, после того, как её истоптал беспощадный
Алексей Караваев и солидно одобрил Дмитрий Володихин. Может, оно и к
лучшему. Какой-нибудь очередной Лурье обвинит меня в том, что я за
кого-нибудь.
Hо книгу я все же прочел. Как сказал однажды тезка автора Юлий
Иосифович Кагарлицкий про Московский семинар: "Вот же гадское место! Hет
чтоб порадоваться за друга, что написалось, так они начинают разбирать!.."
Я рад, рад. Hо не всему.
Вдохновившего автора рисунка Всеволода Мартыненко, любимого народом
художника, не видел, но честно говоря, больше люблю его мечи, секиры и
плазмострелы. (Сам был чемпионом школы по этому виду, принимал даже
индивидуальные заказы, но после четвертого класса талант иссяк.) Может, оно
и к лучшему. Потому что читал я горькую и причудливую сказку, каких Буркин
уже давно не писал, и видел её своими глазами.
Мешало многое, даже слишком многое, но пугать котят и поднимать ветер я
не стал - котят жалко, а ветер, как известно, дует оттого, что деревья
качаются. У меня другие функции.
Читая электронную версию, я сделал отдельный файл, куда сбрасывал
далеко не все, что резало глаз, а только самое очевидное. Вроде: "Таких
упругих, словно налитых свинцом, мышц она не видела еще никогда". Или:
"Однозначно, это была пневмония." Или: "хотя пагубное пристрастие этого
зелья на их здоровье и тревожило его".
Hоу коммент. Где-то в послесловии Юлий благодарит какую-то
"профессиональную читательницу" за многочисленные замечания. Я бы на его
месте её придушил. Или отдал торговать пирожками зимой возле Хаммер-центра.
В благодарность.
Чудесный, сюжетный роман, с запоминающимися характерами, с яркими и
трагическими судьбами, с историей - складывается в душе через гигантское
усилие, потому что за очень немногими исключениями написан канцеляритом.
"Каждая из них, имея по нескольку вариантов толкований, является
апофеозом статичности, созерцательности, эфемерности бытия.
Будь то короткие сюжетные зарисовки, пейзажи, притчи или абстрактные
ассоциативно-логические построения, все они призваны внушить читателю идею
бессмысленности любого целенаправленного действия, любого преобразования
окружающего мира, даже элементарного перемещения в пространстве.
Передаваясь из поколение в поколение, "Книга стабильности" лишь раз в
несколько десятилетий бывает дополнена одной-двумя, опять же анонимными,
строфами. "Книга" для махаон - одновременно и беллетристическое чтиво, и
свод этических устоев, и кодекс поведения в быту, и сборник религиозных
догм."
Мало того, что хорошую вещь " Книгой стабильности" не назовут - её
назовут "Книгой неизменного" или как ещё, но только не на манер учебника по
сопромату. Мало того, что речь идет, как помогает нам понять автор, о своде
коротких изящных стихотворений, о поэтическом, в бога-душу, памятнике, а
написано об этом языком советского учебника для педвузов! Так нет, этим же
языком написано и многое другое. Это не сказовая стилизация, как у Шефнера
или Зощенко - это ТАК написано. Если бы это был не автор "Бабочки и
василиска", не отличный поэт, я бы не дергался так на каждом новом обороте,
Hе биолог я, братва. Поэтому проблемы аэродинамики и метаболизма
бабочек и жуков меня волнуют несколько меньше. Поче





Содержание раздела