Лаптев Александр - И Тогда Я Сказал - Согласен !
Александр Лаптев
И тогда я сказал: согласен!
Сначала я услышал через раскрытую балконную дверь звук подъезжающего
автомобиля, потом захлопали дверцы с угрожающим клацанием, особенно отчетливым
в утренней тишине; послышались шаги нескольких человек -- шаркающие -- по
асфальту, и гулкие -- по деревянным ступенькам крыльца. Я лежал с закрытыми
глазами на кровати и прислушивался. Шаги остановились возле выходной двери,
повисла напружиненная, наполненная недобрым предчувствием тишина...
Через секунду я был на ногах.
-- Сейчас, сейчас! -- бормотал я, цепляя на ходу тапки босыми ступнями;
грохот стоял такой, будто двадцать человек разом стучали кулаками в ворота --
немедленно проснулись все собаки нашего квартала и дали о себе знать. -- Ну
сейчас же, иду! -- Рискуя свернуть шею, я съехал по узкой винтовой лестнице на
первый этаж и, запинаясь о ковер, задевая стулья и столы, бросился в прихожую.
На пороге стояли трое мужчин в одинаковых серых плащах. Не нужно было
иметь много сообразительности, чтобы сразу признать в них доблестных наших
полицейских. Эти протокольные физиономии, и немигающие, будто замерзшие глаза
бывают только у одной категории людей. На лужайке перед домом остывал
автомобиль с косыми синими полосами сбоку, на крыше прилепился неизбежный
оранжевый колпак.
Остатки сонливости слетели с меня.
-- Какого черта вам тут нужно, уважаемые? -- спросил я по возможности
мягко, запахиваясь покрепче в длиннополый халат среди промозглого
сентябрьского тумана.
Тот, что стоял ближе других и носил на лысине теплый берет из шерсти,
молча поднял руку и сунул мне под нос удостоверение сотрудника полицейского
управления.
Я пробежал глазами текст и согласно кивнул. Враждебность моя несколько
уменьшилась.
-- Чем могу быть полезен? -- спросил я, подняв левую бровь.
-- Мы не могли бы пройти в дом? -- произнес сотрудник, глядя мимо мен
стеклянными глазами.
-- В до-ом? -- протянул я, и посмотрел по очереди на трех незваных
гостей. -- Нет, в дом пройти нельзя!
Те, казалось, озадачились таким ответом. Лица у них сразу поскучнели,
если только может поскучнеть лицо, для которого скука сделалась своего рода
визитной карточкой.
-- И все же я вынужден буду настаивать, -- произнес тип в берете.
Другие молчали, но лучше бы они возмущались, -- ей богу, это было бы
естественнее и не так пугающе.
-- А в чем, собственно, дело? -- задал я дежурный вопрос, понимая уже,
что пустить визитеров все-таки придется: их полномочия были мне слишком хорошо
известны.
Тип сразу смягчился. Лицо его как-то прояснилось и он задышал ровнее.
-- Дело самое пустяковое, -- сообщил он по-свойски, -- просто мы
получили один сигнал и должны его проверить.
-- Какой сигнал?
Сотрудник вздохнул.
-- Вообще-то, я не должен этого говорить... -- он оглянулся на коллег и
чему-то своему улыбнулся -- хороший такой дядька, сейчас видно -- приличный
семьянин и в душе демократ. Он шагнул ко мне и приблизил лицо. -- Полчаса
назад в полицейское управление позвонил какой-то псих и сказал, что в доме на
Садовой-пять произошло убийство.
-- Убийство? -- машинально переговорил я.
-- Именно. И даже не одно, а целых два!
Я напрягся, пытаясь вникнуть в смысл таких странных слов, но то ли по
причине ранней поры, то ли еще почему -- до конца постигнуть их не смог. "Что
за черт! Какое, к... убийство?"
-- Скажите, в доме есть кто-то кроме вас? -- снова обратился до меня
инспектор.
Мы все еще стояли на крыльце, и я начинал поеживаться от липкой
холодной свежес
