Лазарчук Андрей - Сад Огней
sf Андрей Лазарчук Сад огней ru cTpI/I}I{ Fiction Book Designer 27.06.2006 cTpI/I}I{-3418LV7T-S26S-VUW8-8OOJ-DI995VBCNKRH 1 Андрей Лазарчук
Сад огней
(рассказы)
Модуль погасил орбитальную скорость на границе атмосферы и теперь падал вертикально, притормаживая себя малой тягой вспомогательных двигателей. Такая посадка называлась энергетической — в отличие от баллистической и аэродинамической, — и требовала сумасшедшего расхода горючего; зато корпус корабля не нагревался, телекамеры не слепили и весь процесс можно было наблюдать от начала до конца.
На высоте сорока километров модуль выбросил два аэростатных зонда, снабженных длиннофокусными телепередатчиками, и теперь на двенадцати небольших экранах было видно все, что происходит в пространстве вокруг модуля, а на большом обзорном экране сам модуль в дрожащем мареве проваливался вниз, к зеленому полумесяцу атолла, окруженному неправдоподобно-синим океаном.
Когда до поверхности оставалось двенадцать километров, появились первые птицы. Черные, похожие на земных ворон, они налетели со всех сторон сразу. Одни попадали в струи двигателей и мгновенно превращались в клубки белого пламени, другие достигали цели, и вскоре некоторые камеры ослепли, а на экранах остальных появились красные брызги и размытые, не в фокусе, перья. Птиц становилось все больше, воздух кишел ими, и сверху видно было уже только стаю: громадное шевелящееся пятно, черную кляксу, непрерывно меняющую очертания…
Нижние телекамеры, защищенные двигателями, не пострадали, и автопилот легко посадил модуль точно в назначенном месте. Птицы сразу исчезли. Отстрелялись заслонки объективов, телакамеры прозрели.
На экранах кругового обзора возникла панорама атолла: рощи и отдельно стоящие деревья, чем-то напоминающие земные кипарисы, мягкая перистая трава, огромные красные, лиловые и черные цветы, неподвижный и блестящий, словно политый маслом, океан… Температура воздуха — плюс двадцать восемь, влажность — семьдесят три процента, скорость ветра — ноль… Атмосферное давление, освещенность, радиоактивность, сейсмичность, ускорение свободного падения, напряженность магнитного поля, состав атмосферы и еще два с лишним десятка параметров… Все в норме, если понятие «норма» подходит к поистине райским условиям.
— Красота, — сказал Лепешев. — Курорт, а?
— Куро-орт… — протянул Вебер. — Посмотришь сейчас, что тут делаться будет. Пока, правда, можно и кофейку попить, пятнадцать минут у нас есть. Хочешь кофе?
— Не хочется что-то, — сказал Лепешев. — Хорошего у вас все равно нет, а барахла не хочется.
— Дело твое, — сказал Вебер. — А я пойду сварю.
Он вышел из рубки, а Лепешев устроился поудобнее и продолжал смотреть на экраны. Зря отказался, подумал он. Подумаешь, знаток и ценитель. Сноб ты, вот и все.
Нет, все нормально, мозги пока и без допинга работают добротно, пощады не просят — тренировка — но вот в глазах уже рябит от экранов, да и перелет выдался нелегкий, часа два всего и удалось поспать… Побалую себя, решил он, и ткнул пальцем в кнопку интеркома.
— Эрни, — сказал он, — я передумал. Свари и на мою долю.
— До чего же я тебя знаю, — вздохнул интерком голосом Вебера.
Через минуту Вебер принес большой кофейник и сахарницу, разлил кофе по чашкам и посмотрел на часы.
— Скоро начнется, — сказал он.
— А что будет на этот раз? — спросил Лепешев.
Вебер отхлебнул кофе, поморщился и добавил сахару. — Увидишь, — сказал он.
Кофе был действительно посредственный, из сортов, выдерживающих длительное хранение, но лишенных надлежащего вкуса и аромата. А может
