Левченко Александр - Экспедиция На Бермуды
АЛЕКСАНДР ЛЕВЧЕНКО
ЭКСПЕДИЦИЯ на БЕРМУДЫ
фантастическая повесть
Легкий ветерок, ещё не утративший окончательно утренней свежести,
приятно щекочет спину, робко отгоняя от моей скамейки жару, которая
неотвратимо наступает со стороны залитого горячими солнечными лучами
газона. Прохладная ещё водица вытекает из широко раскрытого рта неизвестной
рыбины, навечно застывшей на невысоком постаменте в немом удивлении: "Как
же это я сюда забралась?!", и дальше тихо журчит по проложенному людьми
русле к маленькому пруду. Это место - излюбленное не только для меня, и уже
несколько огорченных, досадливых и даже сердитых взглядов останавливаются
на моем лице в бесплодных попытках внушить мысль, что пора уже подниматься.
Но я ещё не исчерпал всего, что принадлежит мне по праву владельца этой
скамьи, и поэтому не обращаю на них никакого внимания.
Здесь - едва ли не единственное место, где я всегда могу успокоиться,
полностью отключившись от всего, и просто тупо смотреть на водяные ручейки,
льющиеся из широко раскрытого рта. Если существует на Земле настоящее
блаженство, то оно - как раз в этом, в забвении своей человеческой сущности
с её надоедливой обязанностью размышлять обо всем на свете и полном слиянии
с природой, не ведающей ни мыслей, ни мелких страстей, ни дальновидных
целей и планов на будущее. Однако вечное блаженство обещано нам лишь после
смерти, да и то не каждому, а в этой жизни не может длиться слишком долго,
ибо, переступив неощутимую грань, перестает быть самым собой и превращается
в простое сидение возле неуместной в нашем сухопутном городе скульптуры. И
я, бросив взгляд на часы, медленно поднимаюсь и иду прочь. Краешком глаза
вижу, как торопливо срываются со своих мест на противоположной стороне
газона несколько пар, но счастье уже улыбнулось такому же одиночке, как и
я, поднимающемуся по дорожке навстречу. Из трехметрового расстояния он
бросает портфель на освобожденное мною место и торопливо плюхается рядом,
удовлетворенно потирая руки, а я, порадовавшись за него, медленно бреду
вниз к выходу из парка.
Переполненный троллейбус тяжело открывает свои двери, пытаясь
обольстить млеющих пассажиров свежестью затененных дорожек, но желающих
оставить передвижную парилку совсем немного. Что поделаешь, сегодня обычный
рабочий день. Мне как-то удается втиснуться в салон, и упитанный мужчина,
вообще неизвестно каким образом очутившийся в троллейбусе, прочно прижимает
меня к молоденькой девушке в коротком белом платье. Густые светлые волосы,
пахнущие травами, маленький симпатичный носик, пухленькие губки и
аккуратные ушки - все это вызывает волну острого, щемящего ощущения чего-то
желанного, ожидаемого всю жизнь и вместе с тем недосягаемого и
неосуществимого.
О моя вечная проблема, удастся ли мне когда-нибудь тебя решить?
Встречу ли я в конце концов ту, кого не захочется избегать уже после недели
знакомства, к кому будет стремиться и душа, и сердце, и тело? Ту, которая
сделает и мне доступным все, что другими считается обычными, будничными
атрибутами мужской жизни? Когда мои товарищи делятся на перекурах
пикантными подробностями вчерашнего вечера, я хохочу вместе со всеми, а в
душе жестоко им завидую, им, настоящим мужчинам. "А я вчера видел Нику с
такой роскошной кралей, что сам едва не кончил", - говорит иногда кто-либо
из них, и все смотрят на меня с понимающими улыбками. Не станешь же
объяснять, что "роскошная краля" - это моя двоюродная сестра или бывшая
сокурсница, с которой у меня нет нич
