Ломм Александр - Дрион Покидает Землю
АЛЕКСАНДР ЛОММ
"ДРИОН" ПОКИДАЕТ ЗЕМЛЮ
ИНЖЕНЕР ИСКРА
Я не ждал его. Он пришёл неожиданно, назвал себя инженером Вацлавом Искрой и тут же, задыхаясь, объявил, что хочет сделать очень-очень важное сообщение. Я, разумеется, спросил, почему он выбрал для этого именно меня.
Старик ответил, что по роду своих занятий я подхожу ему больше, чем кто-либо. Другие могут не поверить, высмеять и даже, пожалуй, не дослушать до конца.
Я пригласил гостя раздеться и пройти в комнату.
Был ранний зимний вечер. Я сидел дома в полном одиночестве, и мне было немножко грустно. Пусть старик побудет, пусть расскажет.
Я налил ему стакан крепкого, горячего чаю и приготовился слушать.
Вначале он что-то бессвязно бормотал о своей травме, то и дело поднося дрожащие пальцы к ссадине на виске. С немалым трудом я разобрал из его слов, что он ушибся дома - поскользнулся и упал на угол стола. Придя в себя, он вдруг все вспомнил.
Вспомнил давнишнее, случившееся сорок лет назад, но очень-очень важное и понял, что об этом нужно рассказать, причём немедленно, не откладывая, пока память вновь не изменила. Мой московский адрес у него был, он уже с год назад узнал его в одной редакции, собирался навестить меня совсем по другому делу, да всё как-то откладывал.
И вот теперь этот адрес пригодился, и он сразу пошёл ко мне, благо тут совсем близко - он живёт от меня через улицу. Произнеся вступительную речь, старик заметно выдохся и на некоторое время умолк. Я осторожна спросил его:
- Вы, должно быть, пережили что-то очень тяжёлое и страшное?
Инженер Искра встрепенулся:
- Страшное? Нет, не то слово... Невероятное! Так будет правильнее. Сорок лет прошло. Прошла вся жизнь...
И только, теперь вдруг вспомнил. Когда всё расскажу, вы поймёте...
Он снова умолк. Я смотрел на него с некоторой насторожённостью и не спешил с вопросами. И тогда, собравшись с силами, инженер Искра стал рассказывать. Погружаясь в воспоминания, он становился всё спокойнее и спокойнее, и речь его понемногу наладилась:
- Задолго до второй мировой войны я приехал в Советский Союз. В конце двадцатых... Бурное, замечательное время!.. Стройки, стройки, стройки!..
В Советскую Россию тогда приглашали иностранных специалистов. Я тоже отправился по контракту на два года. По специальности ведь я геолог.
Сколько интересных экспедиций: Урал, Сибирь, Дальний Восток... Но мой рассказ относится к последней: в Среднюю Азию, в предгорье Алайского хребта. Задача была не из простых - найти близ шурабских угольных копей железную руду.
В те годы железо для России было так же важно, как хлеб. Да... Это был 1929 год...
Представьте себе меня сорок лет назад. Я не был тогда таким обрюзгшим толстяком. Мне было двадцать шесть лет.
Молодость, задор, жажда деятельности и приключений... А теперь постарайтесь представить Алай. Могучий горный хребет, связанный с Памиром и мало ему уступающий по высоте своих пиков.
Величественное и дикое нагромождение скал, уступов, обрывов, ущелий. И над всем этим шапки вечнобелых вершин, рисующихся в небе на такой высоте, что не знаешь порой, горы это или тучи...
И вот в этом первозданном хаосе, где вода зачастую ценилась на вес золота, где кишели скорпионы, тарантулы и прочая нечисть, где в то время запросто еще можно было нарваться на остатки басмачей, вооружённых английскими карабинами, где жестокость южного солнца доходила до сорока градусов в тени, в этом страшном и вместе с тем прекрасном аду нам пришлось работать... Состав нашей группы был невелик - всего семнадцать человек. Начальником у нас бы
