Лукницкий Сергей - Дворец Дожей Корпус 3б
СЕРГЕЙ ЛУКНИЦКИЙ
ДВОРЕЦ ДОЖЕЙ, КОРПУС 3-Б
Часть первая
ГЕРОЙ ДНЯ БЕЗ ЛИФЧИКА
1.
Будним августовским днем в электричке пригородного сообщения Москва -
Апрелевка Киевской железной дороги ехали на подмосковную дачу в поселок,
именуемый Переделкино, два пожилых человека.
Первый, высокий худощавый мужчина, со стандартным, как говаривали
николаевские времена, "околоточным" лицом, - лет семидесяти с хвостиком, был
старым помощником по хозяйству семьи Мамонтовых, известной в Москве
благодаря высокому положению сперва отца - Михаила Николаевича, а потом
любимого и единственного сына - Лаврентия Михайловича, работавшего теперь,
после шумного снятия его с поста гуманитарного министра, за границей, на
ниве дипломатии.
Работника сопровождала хозяйка, матушка того самого дипломата,
маленькая полная дама, с достоинством державшая себя в прокуренном грязном
вагоне электрички.
Ксения Петровна ехала на дачу, чтобы подготовить комнаты для приезда
сына. До конца лета он и его (не очень, прямо скажем, жалуемая ею) жена
Ирина Игоревна должны были возвратиться на родину, а ждали своего часа, сидя
на чемоданах в далекой Венеции, на берегу Великого канала, в Российском
консульстве.
День выдался солнечный, здоровье сегодня никак себя не проявляло,
поэтому и дорога от электрички показалась недолгой. Автобуса номер сорок
семь, соединяющего станции Переделкино и Одинцово (Белорусской ж.д.) ждать
не захотели, на автолайн не сели, попутку не поймали, - не стали ловить. Тем
не менее, не прошло и получаса, как неторопливым шагом хозяйка и работник
подошли к высокому плотному дачному забору. Их встретила дружелюбная охрана.
Молодой парень в маскировочной форме открыл им ворота и возвратился в
свою сторожку, где был оборудован наблюдательный пункт.
Камеры наружного наблюдения уже за пятнадцать минут до появления
стариков, показали их подходящими к дачному поселку. Но предварительно они
показали многомашинный "проезд" какого-то начальника с "мигалками", сиреной
и джипами ДПС для сопровождения и охраны своей приближенной к Млечному пути,
а может быть ближе - Охотному ряду - личности.
Сирена джипов охраны разбудила не только полпоселка, но и собаку Альфу
(во времена предшествующие - Машку), живущую на улице Тренева. Собака
проснулась, и, стала лаем руководить поселком.
Ее не послушали, никто не испугался, поэтому, лениво для порядка еще
гавкнув на все, она вдруг, вспомнила, что у нее зреет роман с кобелем поэта,
пьяницы и бывшего диссидента с соседней улицы Серафимовича - Валентина
Леснина-Каревского, и тут-то, на полугавке - замолчала.
Потом задумчиво пописала на лопухи, которые по литературному преданию
высеивал здесь до войны Пильняк.
Кабы знала она, что диссиденты потому спиваются, что диссидентствовать
теперь стало не про что - водки вдоволь, а народ снова не с ними, - вообще
бы заткнулась, сука.
Не обращая внимание на собачью брехню, Ксения Петровна открыла веранду.
Пахнуло затхлостью. Подул ветер, зашумела листва...
...Поселок был старый, поселок был, как уже отметил читатель по обилию
литературных имен, - писательский, построенный еще до войны. Имя, как уже
было сказано, ему было - Переделкино.
Высокие сосны заслоняли солнечный свет и голубизну чистого неба. В окна
столпами протискивались солнечные лучи, в них дрожали частицы пыли.
Такое странное название поселок получил в годы позднего средневековья,
во времена безраздельного бытствования здесь бояр Колычевых, давних
знакомцев Государя Иоанна Четвертого, весе
