Ляшко Н - Стена Десятых
Н.Ляшко
СТЕНА ДЕСЯТЫХ
I
Туман как бы отодвинул от поселка заводы, срезал макушки труб и
омертвел. Шорохи со степи закладывали патрулям уши, белесый кружочек
солнца слепил глаза, а поселок и оцепенелые цеха навевали тоску. Только с
механического завода прорывались звуки работы-там чинили отбитое у
бандитов оружие и доделывали машинные части для севера.
Заказ на эти части поступил давно-его привезли со съезда делегаты, а
завод все тянул и тянул. Руководитель работ, большеглазый Илья Самохин, от
имени завода дал поселковому совету слово, что заказ будет выполнен в срок.
Теперь это слово представлялось ему смятой и кинутой на ветер
бумажонкой. Ха1 честное рабочее слово, - -вот оно!
Топчи его, подбрасывай ногой. И обиднее всего было то, что слово давал
весь завод, а в ответе только он, Илья.
Вот вызовут его и спросят:
"Ну, Самохий, ну, товарищ дорогой, где твое слово?"
Как он будет глядеть товарищам в глаза. Переморгает, конечно, но разве
это дело?
"У-у, черти!.."
Слесаря бесили Илью: над заказом еле шевелились, а как привезли оружие,
ожили: и молодые, и пожилые, и старики, - все разбирали винтовки,
пулеметы, все старались и делали чудеса.
Илья ворчал, а когда оружие было починено, разразился:
- Черти! Да работай вы так, как вчера и сегодня, над заказом, все давно
было бы запаковано! Товарищи тоже, пролетарии! Там, может, дело какое без
частей стоит, а вы чешетесь...
- Чего кричишь?
- А кому же кричать на вас? Душа вся болит...
- Ага-а, так ты в душу шило для веселья загоняешь?
Слесаря отругивались, отшучивались, а под конец толкнули к Илье старого
Гудимова:
- Протри ему глаза!
Гудимов растерялся, но Илья привлек его к себе:
- А ну, ну, какими штуками вы мне глаза собираетесь протирать?
- Какие тут штуки! - отмахнулся Гудимов. - Тут напрямки надо говорить.
По глупости мы этот заказ для Москвы доделываем... А так, ты погоди, не
егози... Привезли заказ, мы сразу заготовку сделали, обточили, обстрогали.
А почему? Дорога на Москву была. А где теперь эта дорога? Ага-а! И
выходит, что ворогам мы делаем все это. Мы сделаем, а они захватят. Вот...
Говорил я своему Володькв, так разве ж он может понять? Он меня трусовером
обзывает и трещит свое: наш, дескать, Щербак с отрядом уже станцию занял,
вагонов, паровозов достанем, погрузим, поставим на состав ребят с
пулеметами и прорвемся к Москве. Чепуха это, глупость! Вот и не
работается...
Илья слушал и в удивлении переминался: как он не заметил, что весь
завод мыслью носится по степи, перекидывается в Москву, перелетает за
Волгу, в Сибирь и думает, что напрасно он стучит молотками, что, пока
вокруг вьются полки, шайки, банды, не работать ему.
Илья думал, только он не знает покоя, а оказывается...
Он схватил Гудимова за рукав и загорячился:
- Верно, сам вижу, а только скажи ты мне, чего ради мы в прятки играем?
Пойдем в Совет и скажем правду.
- Что ты! - замахал руками Гудимов. - Осрамим завод, проходу не дадут
нам.
- А тянуть будем, так не осрамимся? И войди ты в мою шкуру: ваше дело
вроде б сторона, а я сна лишился.
Вы ж впрягли меня в это, а теперь в кусты?..
Гудимов оглянулся и зашептал:
- Погоди, можно иначе. Давай готовые части смазывать, паковать да
прятать их пока что в землю. Ребята увидят, что не на шею себе делаем, и
подтянутся. А там дорога очистится, мы - раз-два - и отправим. А? Только
потихоньку надо...
Слова Гудимова обрадовали Илью: "В самом деле".
Он стал решать, где рыть ямы, но к нему подошел сын, веснущатый Сема, и
спут
