Матвеева Анна - Перевал Дятлова
Анна Матвеева
Перевал Дятлова
Посвящается девяти
Говорящий не знает, а знающий не говорит.
ОТ АВТОРА
Событие, о котором идет речь в этой книге, подлинное. Более
сорока лет назад загадочная гибель девятерых туристов потрясла
Свердловск, хотя за пределами города мало кто знал о ней. Военные
ведомства и партийное руководство взяли все под свой контроль. Однако
эта трагедия не переставала волновать людей. Окруженная тайнами, она
и теперь не дает покоя туристам и тем, кто далек от туризма, - род-
ственники погибших, журналисты, военные, криминалисты уже высказывали
свои версии случившегося.
В этой книге мне хотелось показать историю 1959 года глазами
человека, переживающего эту трагедию в году 2000. Передо мной не
стояла цель раскрыть страшную тайну Горы Мертвецов - эта цель стоит
перед Вами, дорогой читатель, а я лишь старалась сделать все, чтобы
облегчить решение этой задачи.
Документы, приведенные в книге,-воспроизводятся по оригиналу,
иногда с небольшими
сокращениями. Современные герои - вымышлены, хотя у некоторых
есть прототипы.
Людям, у которых есть личный опыт поиска, память общения с
погибшими, документы и собственные версии, приношу глубокую благодар-
ность - их преданность дружбе и поиску справедливости потрясает, - а
также извинения в том случае, если наши мнения расходятся.
Для читателей, которых интересуют только документальные
сведения, в книге проложен специальный маршрут: избегайте основного
шрифта.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ПРИ ДНЕВНОМ СВЕТЕ И СОЛНЕЧНОМ ДНЕ
В моей квартире очень холодно.
На внутреннем термометре - плюс одиннадцать. Воображению не
хватает толстых медвежьих шкур и еще руками ломать непропеченные
кости у костра, чтобы блики пламени путешествовали по коже бородатых
лиц.
Конец ноября, ежегодная битва за согревание началась. До марта
буду пинками поднимать себя в студеную утреннюю жизнь. Кот мягко
запрыгивает на подоконник и рассматривает что-то ему одному видимое-
ведомое за окном, где черный воздух и капустный хруст снега.
Я не борюсь с холодом в моей квартире, как причиной: нет смысла.
Мне будут говорить о том, что у нас мэр-ворюга и теперь мне холодно
оттого, что ему, подлецу, тепло. Еще мне расскажут, что дома у нас
строят
как-то странно, а мой дом вообще новый, ему всего лишь пять
годков.
Спасаюсь искусственным теплом обогревателя, бессчетными кружками
чая и жду весны.
И все бы ничего, вот только последнее время все чаще показывают
мне, как кино, один и тот же сон. Или это не сон, а какие-то утренние
размышления сразу после сна, которые трудно от него отличить... Вижу
я четко и ясно высокие плотные сугробы, черные ели и тощие кривые
березки. Откуда-то летит ко мне в предпоследний год этого тысячелетия
свист смертельного, убивающего ветра и как тихий подголосок ему -
тяжелое дыхание замерзающего человека. Снежные крошки на красном
лице. Несгибающиеся ладони. Закрытые глаза. Свист ветра...
Вечером я проверяю, хорошо ли заперта дверь. В такое время
живем, что засовы и решетки - лучшие друзья. Я тихонько дергаю за
дверную ручку, а потом - на всякий - смотрю в "глазок".
Там стоят люди - но тихо, не шевелясь. Маленькое стеклышко
"глазка" искажает их лица, но я все равно вижу, что они улыбаются.
Две девушки и несколько мужчин. Все в лыжных брюках и стареньких
штормовках.
- Вы к кому? - спрашиваю.
Они молчат, и глаза их странно неподвижны.
Я замечаю лыжи, приставленные к стене.
Куда понесло этих людей - в лыжный поход по такой погоде?
Ненормальные.
Кот мурчит и
