Матрешкин Сергей - Осколки-2
Сергей Матрешкин
Осколки-2
Посвящается T.L. и _IN_.
Существование "таланта данного от Бога"
я поставлю под сомнение, в виду сомнительности
самого факта существования Бога.
А. Варум.
Все мы немножко люди.
В. Рыбаков.
1.
Переливающаяся из светло-голубого в синий и обратно, тугая струя
билась о каменное дно, и осколки разбитых капель, поднимаясь высоко вверх,
влажной пылью оседали на скалистый выступ перед самым водопадом. Джил отступил
на несколько шагов от края. Почувствовав касание к своему прозрачному стрылу
он обернулся, успев заметить в ее стрыльях желтые огоньки восхищения.
- Что ты говоришь?
- Красиво. Спасибо, что привел меня сюда. Я никогда раньше не была
так высоко. Даже голова закружилась. Сверху все выглядит иначе.
- Уже пора возвращаться. - Его стрылья промокнулись зеленовато-темной
дрожью. - Hо я хочу поговорить с тобой. Поговорить о будущем и о нас.
О нашем с тобой будущем.
Лита вспыхнула ярким румянцем. Еще когда они взбирались на скалу
Отрока, пробираясь сквозь дурманящие заросли крапинника, она чувствовала
что Джил собирается что-то сказать. Стрылья его то и дело меняли окраску,
как-будто он пытался скрыть свои мысли и настроение, красивые фасеточные
глаза прятали внутри себя сумрак волнения, а серые коженяки иногда вздымались,
становясь еще больше.
- Через два дня я пройду обряд. Через два дня я стану совершенно
взрослым. - Он остановился, не зная как продолжить. Мысли, так четко и
логично выстраивавшиеся в слова, когда он был наедине с собой, теперь
разбегались, и ускоренное биение крови высушивало горло и заставляло
неровно подрагивать стрылья и усик. Он вздохнул и решился. - Вообщем,
Лит, я люблю тебя и прошу, чтобы ты жила в моем доме. Вот.
Лита замерла, чувствуя как у нее перехватило дыхание. Все три года
дружбы с Джилом она была влюблена в него, но никогда не позволяла себе
даже подумать, что он, самый сильный и умный из всей молодежи Города,
сын Младшего Hаставника, победитель последнего Побега, признается ей в любви
и - у нее еще сильнее закружилась голова - предложит жить в его доме. Лита
в нерешительности посмотрела на равнодушно расплескивающий красоту водопад.
Потом подняла глаза на Джила.
- Милый... - Стрылья ее засветились тихим розовым светом. -
Любимый... Родной... - Джил сделал шаг ей навстречу и схватил ее руки в свои.
- Значит, да?
- Да... Да... Тысячу раз - да.
Их усики вытянулись вверх - длинный толстый мужской и, чуть поменьше и
изящней - женский. Потом они качнулись друг к другу, и медленно, впервые
познавая радость поцелуя, свились в одну причудливую винтовую скульптуру.
- Я всегда мечтал о тебе, Лити. А ты думала обо мне, милая?
- Джил... Ты самый красивый стрекозел в Городе. И ты всегда был для
меня единственным, на кого я обращала внимание...
Ртутное блюдце поднявшегося спутника, закрыв собой половинку неба,
блеклым светом освещало затерянный в крапиннике полунамек на тропинку, когда,
через несколько часов, влюбленные спускались вниз.
2.
Лита проснулась легко и беззаботно. Еще не понимая, в чем причина
такого хорошего настроения, она вбежала в прозрачный пузырь балкона и,
застыв в восхищении, ахнула. Солнце, умытое ранним утренним дождем, большим
зрачком зависло в густом небе, рассыпая сверкающую дробь лучей повсюду
вокруг. Лита взмахнула рукой и верхняя полусфера балкона медленно растаяла,
позволив терпкому свежему воздуху ворваться внутрь и поиграть стрыльями,
чье ярко-желтое сияние было едва различимо в блеске полуденного светила.
