Медведев Валерий - Тридцать Шесть И Девять, Или Мишкины И Валькины Приключения В Интересах Всего Человечества
Валерий Медведев
Тридцать шесть и девять, или Мишкины
и Валькины приключения в интересах всего человечества.
ПО ТРАВЕ БОСИКОМ
пролог
Я приоткрыл немного дверь и затаил дыхание.
- Здоров! - сказал доктор, выслушивая Мишку.-Абсолютно
здоров!
- Здоров, а температура всегда тридцать шесть и
девять,-сказала Мишкина мама.-Вы знаете, меня это очень
беспокоит.
Доктор взял термометр и долго задумчиво смотрел на
него, покачивая головой, потом положил свою руку на Мишкину
и стал в который раз выслушивать пульс.
- А может, у него это от электричества? - спросила
Мишкина мама.
- От какого электричества? - удивился доктор.
- Прыгает всё время.
- Зачем?
- Вычитал, что какие-то туземцы Кенга...
- Мбенга,- поправил Мишка свою маму.
- ...подпрыгивая, заряжаются на десять ампер...
- На десять вольт... и поэтому могут ходить по
раскалённым камням босиком, не обжигаясь...
Мишка уже оделся, и для порядка мама провела расчёской
по его голове, при этом раздался неожиданно громкий треск и
волосы у Мишки встали дыбом.
- Видите? - сказала Мишкина мама. Доктор, которому,
вероятно, впервые попался такой необычный пациент, заметно
удивился. А Мишка Киселёв подпрыгнул ещё несколько раз на
месте и стал медленно сводить указательные пальцы. Вдруг
раздался лёгкий щелчок и между кончиками пальцев проскочила
искра.
- Пусть ходит больше босиком по траве,- сказал доктор,-
по траве... и как можно больше...
"Всё,-подумал я про себя,-теперь Мишкина мать наверняка
отпустит его к нам на дачу..." А нам с Мишкой только этого и
надо было... Только я вообще-то зря радовался, то есть не
зря, а вернее, раньше времени, потому что если бы я так
сильно не радовался, то, наверно, не попал бы в историю,
которую я назвал:
ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ
КАЛОРИЙНЫЕ БОТИНКИ
А вечером в субботу моя мама действительно привезла к
нам на дачу из Москвы моего двоюродного брата Мишку, к моей
просто неописуемой ра-дости, а на утро следующего дня мы с
ним уже сидели в густых кустах на берегу Москвы-реки и рыба
чили. Хотя я развёл костёр и приготовил для ухи всякую
приправу, Мишкин уговор был таким: всю выловленную рыбу мы
должны были, в интересах всего человечества, съесть без
соли, без хлеба, просто так... и в сыром виде...
Nказывается, Мишка решил готовить себя (и меня,
оказывается!) к будущим героическим путешествиям в интересах
всего человечества, и поэтому он на сегодня и придумал для
себя (и для меня, конечно!) такое жуткое испытание.
А мне очень не хотелось, даже в интересах всего
человечества, есть рыбу без соли... без хлеба... да ещё в
сыром виде... поэтому я на берегу громко кашлял, чихал и
даже раза три уронил в воду свою удочку.
- Тише ты!-шипел на меня Мишка, расческой вышибая из
своих волос невидимые при дневном свете искры.-Всю рыбу
распугаешь!..
А мне только этого и надо было. Я сидел на берегу и
думал только об одном: только бы эта рыба не вздумала
клевать сегодня...
А Мишка, конечно, наоборот, он сидел на берегу, как
какое-нибудь изваяние, и изо всех сил ждал хоть одной
поклёвки. Очень уж, видно, ему хотелось поесть сырой рыбы, в
интересах всего человечества.
А потом за поворотом реки, рядом с нашей дачей, вдруг
затарахтел земснаряд, да так громко, что, вероятно, разогнал
всю последнюю рыбу в реке. Я сидел и с удовольствием слушал,
как тарахтит этот земснаряд, очень я обрадовался, что мне не
придётся сегодня есть сырую рыбу. А Мишка разозлился на
земснаряд, так разозлился, что даже заскрежетал зубами... и
начал сматывать удоч
