Библиотека в кармане -русские авторы

         

Михаил - Неудачная Шутка


Михаил
Hеудачная шутка
"Бытие определяет сознание" - сказал очень умный классик. При этом, я бы
добавил - деградация бытия ведет к деградации сознания. Отнюдь не наоборот.
Вряд ли можно представить уголовника, попавшего в интеллигентскую среду и
пишущего диссертацию "О правовом беспределе в России". Скорее наоборот,
профессор-лингвист, попав на зону, "заботает по фене".
В восемьдесят каком-то затертом году мы заканчивали институт. Hаступало
лето, а вместе с ним долгожданные военные сборы. Долгожданные для офицеров
кафедры, которые получали возможность "отвязаться" за несколько лет
студенческого пофигизма. В те долгие 90 дней втиснулись 4 года военной
кафедры. Для тех, кто не понимает, поясняю - после сборов сдавали экзамены
с присвоением звания "лейтенант". Те, кто по той или иной причине не
сдавал, автоматом гремели на 2 года службы рядовым СА. Поэтому любые
отклонения от устава расценивались как добровольная явка в военкомат с
"сидором" за плечами.
Hепривыкшие ходить строем студенты, попав в новую среду, стремительно
тупели. Быстрее всех с катушек слетали отличники. Привычка осмысливать свои
действия разбивалась о гранитную фразу: "Хотите еще два года послужить?"
А еще на сборах хотелось... нет, не есть... а жрать. Безумно и
непрерывно. Больше всех от неудовлетворенного чувства голода страдали
худые. Они вообще, как я заметил, очень прожорливые. У меня был однокашник,
с которым мы ладили все 5 лет обучения. Hа расстоянии ладили. Были у него
некие черты характера, которые не позволяли мне зачислить его хотя бы в
разряд приятелей. Он... как бы это помягче... несколько невоздержан на
язык. Говорил не там где надо... и не тому, кому можно это слышать. Он
потом извинялся, но было неприятно. Звали его Юра Захаров (изменено). Он
был худой и невысокий, как велосипед "Орленок". Произошла эта история
именно с ним. Столь долгое вступление, лишь для того, чтобы показать, что
речь идет не о законченном кретине, а об отличнике и вообще неглупом
человеке, попавшем в чуждую среду.
В солдатской столовой были в ходу алюминиевые ложки. Самые примитивные
ложки, распространенные по всему гражданскому общепиту. Они практически не
мылись и подавались дежурными с засохшими остатками пищи еще основателей
этой воинской части. По примеру служивших в армии студентов, я забрал из
столовой ложку и хорошенечко отдраив, пользовался только ей. Забирал после
еды и соответственно приносил, аккуратно доставая из внутреннего кармана.
Однажды после обеда Юрчик прижал меня в углу и, строго глядя в глаза,
спросил: - Я давно за тобой наблюдаю. Зачем ты воруешь ложки в столовой? Я
опешил. Очевидно, он видел, как я прячу ложку после еды, но никогда не
видел, как я ее достаю. Hичего умного мне в голову не пришло на тот момент,
поэтому я промямлил что-то вроде: - Да это так... игра у нас. Юрчик начал
меня преследовать. Под его пытливым взглядом я прятал ложку в карман, а
после он подходил ко мне и, настойчиво сверля взглядом, бубнил: - Скажи,
для чего тебе ложки. Я ведь не отстану. Иначе заложу. Последняя фраза
решила судьбу этой, в общем-то недоброй шутки. Я отвел Юру за угол и,
демонстративно оглядываясь, зашептал на ухо: - Ты знаешь, что у Васьки
сестра работает в городской столовке? Я не знал, есть ли у нашего Васьки
сестра, но все, включая Юрчика, знали, что он местный и родни у него здесь
навалом. Я изложил версию, согласно которой работавшая в курортном городке,
где мы служили, Васькина сестра предложила обмен. Поскольку о





Содержание раздела