Можаев Борис - Старица Прошкина
Борис Можаев
СТАРИЦА ПРОШКИНА
Виждь слышателю: необходимая наша
беда, невозможно миновать.
Аввакум
На открытом берегу речушки Петравки, впадающей в Оку ниже Касимова,
хорошо сохранились земляные валы древней крепости. Они довольно круты,
высоки; и когда подымаешься на вершину их по влажной траве, нога скользит,
поневоле припадаешь на колено: трудно удержаться без палки. Крепость так
хорошо посажена на местности, что с валов ее ничто не заслоняет широкого
обзора, даже темный сосновый бор, лежащий за речкой, кажется отсюда
кустарником. Одни говорят, что в этой крепости жил когда-то разбойник
Кудеяр, а другие - старица Алена... "И вышки по углам стояли ажно до
облаков". Все возможно - крепость могла быть надежной и для разинской
вольницы под командой Алены, да и разбойничкам послужила бы: место для
набегов выбрано удачно, - и Ока рядом, и старый большак поблизости. Есть
где было погулять.
Старый большак давно уж заброшен. Где-то размыло дорожное полотно,
где-то мостки поснесло в разгульную полую воду, где-то навели другие... И
вот остались на крутобоких песчаных угорах обрывки мертвой дороги. Местами
они зеленеют - стреловидные листья пырея пробили обкатанный веками камень,
а на обочинах густо распушилась никем не тронутая трава-мурава.
Неподалеку от крепости, на большаке, лежало когда-то богатое село
Кустаревка, - от него осталось всего четыре кирпичных дома, да ямины от
жилья, поросшие глухой крапивой и татарником, да корявые в два обхвата пни
от спиленных ветел, да зарастающая травой, неезжалая, покрытая белым
камнем дорога.
Таких заброшенных, таинственных крепостей в этом древнем лесном краю
много; встречаются они и по Оке, и по Мокше, и по Цне - все это старая
засечная полоса, граница Рязанского княжества. Но если верить старикам, в
каждой из этих крепостей жил либо разбойник Кудеяр, либо старица Алена со
своей лесной вольницей. "И ни один московский воевода взять ее не смог.
Стеньку Разина взяли, а ее не смогли". Это добрые сказки с желанным
концом. Старицу Алену взяли, хотя сопротивлялась она отчаянно долго, и на
подмогу московскому воеводе Долгорукому посылали князя Волконского. Но
сказки сильнее жизни. "Не взяли старицу, и шабаш. Обманом только выбили.
Дак она потом в лес ушла. Монастырь построила. Сама камни клала и кумпола
выводила. Царствие ей небесное".
Здесь же, возле этой заброшенной крепости, я узнал одну историю,
которая заставила меня поверить, что "старицу Алену не взяли, и шабаш!". И
камни она в монастырские стены клала, и "кумпола сама выводила".
На отшибе теперешней четырехдворной Кустаревки, возле самого подола
угора, откуда начинаются пойменные луга, прилепилась странная изба, - еще
издали, с крепостных валов, я заметил на ней необычную трубу: ведро не
ведро торчит из соломенной крыши, таз не таз, но нечто жестяное, с
широченным раструбом кверху, вроде мегафона или громкоговорителя, которые
вывешиваются на столбах в домах отдыха. Вот в эдакую трубу хорошо ведьме
вылетать на метле - не зацепишь. Кто додумался до такой нелепости? Что за
чудак?
Только подойдя близко к дому, я заметил, что труба изнутри была
кирпичной, а снаружи обернута жестью и обвязана проволокой. Зачем?
Впрочем, таких "зачем" у меня возникло множество. На тыне, возле
околицы, ведущей во двор, висела дохлая ворона. В палисаднике, над
долблеными допотопными ульями-дуплянками, на ветлах белели конские черепа.
Но самой загадочной оставалась изба. Она была собрана из самых
разнокалиберных бревен, - с
