Библиотека в кармане -русские авторы

         

Немирович-Данченко Василий Иванович - Скобелев


В. И. Немирович-Данченко
СКОБЕЛЕВ
Моя книга - не биография Скобелева, а ряд воспоминаний и отрывков,
написанных под живым впечатлением тяжёлой утраты этого замечательного
человека. Между ними встречаются наброски, которые может быть, найдут слишком
мелкими. Мне казалось, что в таком сложном характере, как Скобелев - всякая
подробность должна быть на счету, Когда я привел взгляды покойного на разные
вопросы нашей государственной жизни. С его убеждениями можно не соглашаться,
Но молчать о них нельзя. Сожалею, что условия, среди, которых приходится
работать русскому писателю, не позволяют очертить убеждения Скобелева во всей
их полноте: они во многом изменили бы установившееся о нем мнение. При этом,
мне пришлось воспользоваться прежним моим "дневником" и повторить из него
несколько страниц. Этого нельзя было избегнуть вовсе.
Автор.
ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ
Я уже говорил в первом издании этой книги, что она - не биография
Скобелева, а ряд воспоминаний и отрывков, написанных под живым впечатлением
тяжелой утраты этого в высшей степени замечательного человека. Между ними
встречаются наброски, которые, может быть, найдут слишком мелкими. Мне
казалось, что в таком сложном характере, как Скобелев, - всякая подробность
должна быть на счету. Кое-где я привел взгляды покойного на разные вопросы
нашей государственной жизни. С его убеждениями можно не соглашаться, но
молчать о них нельзя. Сожалею еще раз о том, что условия, среди которых
приходится работать русскому писателю, не позволяют очертить убеждения
Скобелева во всей их полноте.
Он не был славянофилом в узком смысле - это несомненно. Он выходил далеко
из рамок этого направления, ему они казались слишком тесны. Ему было дорого
наше народное и славянское дело. Сердце его лежало к родным племенам. Он
чувствовал живую связь с ними - но на этом и оканчивалось его сходство с
нынешними славянофилами. Взгляды на государственное устройство, на права
отдельных племен, на многие внутренние вопросы у него была совершенно иные.
Если уж необходима кличка, то он скорее был народником. В письме, полученном
мной от его начальника штаба генерала Духонина, после смерти Скобелева, между
прочим сообщается, что в одно из последних свиданий с ним Михаил Дмитриевич
несколько раз повторял: "Надо нам, славянофилам, сговориться, войти в
соглашение с "Голосом"... "Голос" во многом прав. Отрицать этого нельзя. От
взаимных раздражений и пререканий наших - один только вред России". То же
самое не раз он повторял и нам, говоря, что в такую тяжелую пору, какую
переживает теперь наше отечество, всем людям мысли и сердца нужно сплотиться,
создать себе общий лозунг и сообща бороться с темными силами невежества.
Славянофильство понимал покойный не как возвращение к старым идеалам
допетровской Руси, а лишь как служение исключительно своему народу. Россия для
русских, славянство для славян... Вот что он повторял повсюду. Взять у Запада
все, что может дать Запад, воспользоваться уроками его истории, его наукою -
но затем вытеснить у себя всякое главенство чуждых элементов, развязаться с
холопством перед Европой, с несколько смешным благоговением перед ее
дипломатами и деятелями. "Ученик не лакей, - повторял он. - Учиться - я
понимаю, но зачем же ручку целовать при этом?.. Они не наши, во многих случаях
они являлись нашими врагами. А враги - лучшие профессора. Петр заимствовал у
шведов их военную науку, но он не пошел к ним в вассальную зависимость. Я
терпеть не могу немцев, но и у них я нау





Содержание раздела