Нестеренко Юрий - Возвращение В Утопию
Джордж Райт
Возвращение в Утопию
Нетронутая цивилизацией степь простиралась во все стороны на
много километров, словно эта планета никогда и не слышала слова
"перенаселение". Легкий ветерок задумчиво перебирал буйные травы.
В воздухе висел монотонный звон цикад. Дикая лошадь с аппетитом
щипала траву, время от времени вздрагивая ушами и лениво хлопая
себя хвостом по ляжкам. Внезапно высоко в безоблачном небе сверк-
нула вспышка, почти незаметная в лучах июньского солнца, а затем
загремел гром. Лошадь удивленно подняла голову. Зрелище, открывше-
еся ей в следующие минуты, заставило ее забыть о еде. С ревом рас-
секая воздух, с неба на землю пикировала отвратительная черная ка-
ракатица, изрыгавшая потоки огня. Некоторое время лошадь стояла
недвижно, пораженная ужасом, а затем, стряхнув оцепенение, понес-
лась вскачь через степь.
Дюзы в последний раз с грохотом отрыгнули плазму, и корабль
тяжело грянулся о землю четырьмя посадочными опорами, выдвинувшимися
в последний момент. Одна из них не выдержала и сломалась. Звездолет
несколько секунд стоял неподвижно, а затем начал заваливаться вбок
и рухнул на выжженную дюзами землю, подняв облако черного пепла.
Больше ему не суждено было подняться в небо. Но это и не требова-
лось. Более чем трехсотлетний путь был завершен.
Когда черная, изъеденная эрозией броня наружной обшивки остыла,
в корпусе корабля со скрипом открылся люк. Аварийный трап, раскла-
дываясь в воздухе, коснулся оплавленной почвы. Несколько минут ни-
чего не происходило, затем из люка, пятясь задом, выбрался человек.
На нем был скафандр, когда-то блестящий, а теперь грязный и обшарпан-
ный; местами отслоившееся внешнее покрытие свисало лохмотьями. Чело-
век держался за трап одной рукой; другая сжимала рукоять тяжелого
бластера.
Наконец астронавт достиг земли и, обведя окрестности стволом
своего грозного оружия, откинул за спину шлем. Солнцу и ветру пред-
стали шапка черных с проседью волос, такой же расцветки густая бо-
рода и бледное лицо, наискось пересеченное глубоким шрамом. Шрам
проходил через левую глазницу; в глубине ее поблескивал искусст-
венный объектив. Астронавт вдохнул степной воздух.
-Земля, черт ее побери, - изрек он.
То, что он видел вокруг, разительно отличалось от ожидавшегося.
Звездолетчик серьезно опасался, что приземлится посреди радиоактив-
ной пустыни. Но если худшие опасения не оправдались и человечество
все еще существует, тогда, разумеется, вокруг должны простираться
всевозможные заводы, пытающиеся произвести продовольствие из хими-
ческого сырья, затоваренные или, напротив, заброшенные склады, гро-
моздящиеся до неба свалки всевозможных отходов, бесконечные кварталы
трущоб... Земля, которую он оставил три столетия назад, была такой -
во всяком случае, в этих широтах. Сплошной город, покрывший, словно
короста, почти весь североамериканский континент.
"Неужели они справились с экологическим кризисом и перенаселе-
нием?", - подумал он. "Нет, не может быть. Скорее Земля упадет на
Солнце, чем люди отучатся плодиться, как кролики. Я, наверное, при-
землился в каком-нибудь заповеднике. Мое открытие им все еще нужно.
Я, слава богу, изучал в колледже социологию."
Триста лет, думал астронавт. Триста лет - большой срок. Что
происходило в этих местах за триста лет до его старта? Люди еще
не летали в космос, но тенденции были уже вполне очевидны. В этих
степях - тогда здесь тоже были степи - шло активное истребление
бизонов. Небо над Европой заволакивалось серым
