Нетребо Леонид - Горький Виноград
Леонид Нетребо
Горький виноград
I. "Н.П."
Юсуф недавно пришел с поля и теперь не спеша работал во дворе. Стоя на
коленках, лепил из пахсы - глины, круто замешанной с рубленной соломой и
коровьим навозом, продолговатые саманные лепешки, складывал их ровными
рядами у виноградника.
Весь день было жарко, зато вечер выдался прохладным. От реки пахло
рыбой и молодым камышом. Позже потянуло пряным духом горячих лепешек и
жареного мяса, это жена хлопотала у тандыра.
Первое время Юсуф не обращал внимания на появившиеся щелчки - так
иногда трещит, сгорая в тандыре, прошлогодняя гузупая - ветки сухого
хлопчатника, жар от которых делают лепешки и самбусу особенно душистыми и
вкусными. Когда щелчки стали необычно громкими, он поднял голову, привстал и
увидел за дувалом, со стороны бахчевого поля, серое облако пыли и под ним
маленькие фигурки наездников. Несколько соседей-дехкан, закинув на плечи
кетмени, бежали по направлению к кишлаку.
Сарбазы въехали в кишлак до захода солнца. Это были полсотни пыльных,
высоких и худых воинов, бывших отборных солдат эмира, а сейчас остатков
одного из отрядов курбаши Ибрагим-бека, разбитого при попытке прорыва на
Термез, к границе эмирата с Афганистаном.
Угрюмые бухарцы с трудом держались на истертых спинах измученных, с
иссеченными до крови крупами, лошадей. На полуразвалившейся четырехколесной
рессорной арбе, сделанной под манер тачанки, яростно скрипевшей среди
тревожного копытного топота и хрипа, громыхало несколько ящиков с гранатами
и патронами, здесь же находился, завалившийся на бок, легкий английский
пулемет с поломанным упором.
Четверо суток назад, спасаясь от красных эскадронов, они ночью обошли
занятый комиссарами Самарканд и взяли направление на Худжант, к
Туркестанскому хребту, в еще свободные таджикские горы. Остаться
незамеченными не удалось, и последние десятки верст, держась на расстоянии
чуть больше винтовочного выстрела, их весело и не спеша преследовал отряд
буденновцев, которые с недавнего времени были хозяевами на предгорной
равнине.
Командир буденновской сотни, бывший терский подъесаул Егор Свелодуб
жалел своих хлопцев. Поэтому до сих пор не нагнал и не искрошил басмачей в
капусту, плюя на возможность существенных потерь. Уставшие от многодневного
перехода и плотного преследования последних часов, рубиться басмачи уже вряд
ли могли. Но как только отряд подходил к банде близко, оттуда начинал
стучать пулемет, экономно, короткими очередями, прицельно. Пару раз
показали, что имеют гранаты. Ближний бой добра не сулил. Свелодуб
утвердился, причем скоро, в своем начальном предположении, что имеет дело с
профессионалами. Понимают, бритые черти, что если и есть их спасение, то не
в горячих задницах, а в холодных головах. Не разбегаются по предгорной
равнине, не скачут куда зря, едут чуть не шагом, хорошей группой, соблюдая
нужную для каждого момента структуру, контролируют фланги. И хоть видно, что
не из этих мест, землю, свою, знают. Избегают ровных открытых участков,
часто неожиданно, не увеличивая существенно скорости, меняют направление,
ловко проходят между оврагами, используют другие любые, даже, кажется,
незначительные задорины рельефа, чтобы сделать невозможными обходные маневры
преследователей.
Утром, получив приказ догнать и уничтожить банду, Свелодуб первым делом
велел снарядить обоз с легкой гарнизонной пушкой, пулеметами и сменными
лошадьми. Взводные посмеивались меж собой, а в глаза говорили, батя, зачем
тяжесть зря волочить, мы их
