Никитин Юрий - Однажды Вечером
sf Юрий Никитин Однажды вечером ru ru Roland ronaton@gmail.com FB Tools 2005-09-27 C7FAEE83-CFFF-4E05-A4CE-2B6FB9EF990A 1.0 Юрий Никитин
Однажды вечером
С работы шел не спеша. Только свернул с магистрали, сразу наткнулся на знакомых хлопцев. По всему переулку тянулись эти наспех сколоченные из бракованных досок, покрашенные ядовитой зеленой краской пивные ларьки.
Возле каждого своя группа, только космополиты бродили от одного к другому.
Жорка увидел меня издали, взял еще два пива. Кружки были щербатые, поцарапанные. Полрыбца взяли у Заммеля, ему сунули пиво.
Побрел дальше.
День был теплый, весна взяла разгон, народец бегал в плащах и без шапок. От земли поднимался пар, последняя сырость рассасывалась тут же в теплом воздухе.
По тротуару бродили разомлевшие девочки с нашей улицы. Повыползали на солнышко пенсионеры, в скверике под надзором мамаш копошилась малышня.
Левую сторону моей окраинной улицы снесли и уже кое-где успели понастроить многоэтажки. Появилась уйма незнакомого народу, неприятное все-таки чувство. Раньше знал каждого, и меня знал тоже каждый на улице.
По дороге встретил еще буфет, где возле окошка дремал Роман Гнатышин, бывший студент какого-то вуза, а теперь «ШП», «швой парень».
— Будешь? — спросил он печально.
— Конечно, — ответил я.
Он пододвинул кружку. Его рыжие усы уже подмокли в пене, на губах блестела рыбья чешуя, несколько жирных блесток запуталось в усах.
— Ты бы сбрил их, — посоветовал я, — и постригся бы заодно.
— Зачем? — спросил он уныло. Скривился, сделал глоток, потом посмотрел на жирные от селедки руки и вытер о длинные патлы.
— Ну-ну, — сказал я, — тогда конечно.
Допил пиво и побрел дальше. На трамвайной остановке обратил внимание на двух «королевских» девчонок. Одеты шикарно, спины прямые, а уж смотрят… Я таким только свистел вслед или подбрасывал пару горячих слов.
Возле скверика встретил Машку. Ладная из себя подруга и одета в самое дорогое, клад для женихов с нашего завода. И не гордая.
Еще издали заулыбалась и стала смотреть добрыми коровьими глазами. Наверное, прикидывала, как отучит пить и заставит по воскресеньям ходить на базар с хозяйственной сумкой.
— Привет, — сказал я.
— Привет, — ответила Машка. — Может, сходим в кино? Итальянская комедия идет, вся про любовь!
— Не тянет, — сказал я. — Есть вещи и поинтереснее.
— Ну-у-у… Тогда пей свое гадкое пиво и проводи меня.
Вот так. А та, с коричневыми глазами, к буфету и не подпустила бы. И послушался бы. И сумочку бы носил.
В зубах бы носил!
— Нет, — сказал тоскливо, — не хочу ни кино, ни пива. Сам не знаю, чего хочу.
Она вскинула ресницы, решила, что поняла.
— Тогда пойдем к нам, — сказала и сразу покраснела, — мама ушла к соседке на телевизор. Просидит весь вечер. Будет весело и не придется ни о чем думать.
Не придется ни о чем думать! Я сам не люблю, когда нужно о чем-то думать. У меня от умных вещей голова болит, а от книг в сон клонит.
Но вот сейчас вдруг захотелось шевелить во всю силу мозгами.
— Нет, — сказал я почти виновато. — Извини… я пошел.
Ее глаза из умоляющих стали круглыми от удивления. Никогда ни перед кем я не извинялся.
Уже недалеко от дома меня обогнала странная пара. Мужчина и женщина. Странными мне показались глаза у женщины: хоть сейчас пиши икону.
— Ты не должен, — говорила она срывающимся голосом, — ты не смеешь! Это очень опасно при твоем здоровье…
Ее спутник бубнил упрямо:
— Врачи всегда испытывали на себе… Я обязан…
Они быстро удалялись. У нее была классная фигура и длинные ноги.
И вдруг снова захотелось напиться. Яростно
