Никифоров Николай - Хич
Николай Никифоров
ХИЧ
1.
"И какого хрена я не поехал на автобусе?", - думал Боб, с трудом передвигая
ноги по краю пустынного шоссе. Вообще-то его звали Вова, но вот приклеилась к
нему эта кличка - и все тут. Была промозглая осень, шел противный дождь, который
к тому же сочетался с порывистым ветром. Бобу было девятнадцать лет от роду, и
многие его друзья не раз предупреждали: поездки автостопом всегда чреваты.
А он вместо того, чтобы послушать людей знающих, собрал в свой смешной
рюкзачок минимум вещей, одел легкомысленные заплатанные джинсы и почти такую же
легкомысленную кожаную курточку. Расплата наступила почти сразу же после то-го,
как его подбросил один добродушный водитель КАМАЗа. От маленького городка
Кораблино до поселка Акулово он доехал совершенно без проблем, разговаривая с
Федором о том, о сем; после того как он покинул уютную кабину легендарной
маши-ны, наступила полоса катастрофического невезения. Во-первых, пошел дождь.
Во-вторых, никто не хотел останавливаться, все пролетали мимо, окатывая
несчастного Боба грязной водой, что всегда есть на трассе в такое время года
(или в любое вре-мя года, но в дождь).
Путь ему предстоял неблизкий - аж до самой Москвы. Он даже не доехал до
Рязани. Что он точно знал, так это расстояние от Рязани до Москвы - без малого
сотня километров. В принципе, этот факт не был бы таким уж старшным, но часы
Боба показывали девять (разумеется, вечера). А вечером голосовать еще сложнее:
все водители просто уверены, что ты не безобидный парень, решивший поиграть в
хиппи, а бандит, который наверняка достанет из-за пазухи ствол и заставит
вылезти в эту омерзительную осень посреди дороги. Или вообще устроит летальный
исход ...
Боб проклинал фирму "Hайк" и заодно всех китайцев на свете, поскольку
кроссовки именно этой фирмы он купил в начале лета на одном из многочисленных
вещевых рынков Москвы. У китайца. Слава богу, что они не просили каши, но его
ноги сейчас представляли собой одну большую мозоль, которая болела и мешала идти
по шоссе. К тому же оба кроссовка были полны грязной воды, которая отвратно
хлюпала при каждом шаге, усугубляя нехорошее состояние его ног.
"Так дальше продолжаться не может. Сейчас я либо ловлю тачку, либо просто
рухну", - в голову лезли невеселые мысли. Что правда, то правда - поводов для
веселья было маловато. Hоги стонали, вода была просто везде - в обуви, джинсы
пропитались ею насквозь. Это, наверное, самое отвратительное ощущение - ощущение
сырости и слабости. А водилы проезжали мимо, время от времени окатывая Боба
грязью ...
2.
Прошло еще полтора часа. Половина одиннадцатого. Темнота, окутавшая трассу,
становилась все гуще и гуще, машины пролетали мимо все реже и реже. По краям
дороги произрастало большое количество сосен, и Боб все больше склонялся к мысли
о ночлеге в лесу. Ему чертовски хотелось развести костер и погреться, про-сушить
обувь и просто вытянуть уставшие, зудящие ноги.
- Hу что же, собственно говоря, я теряю? - бормотал он в пустоту. - Все равно я
не поймаю машину, и силы у меня тоже на исходе.
Дорога молчала. Лес тоже. Лишь сверху сыпалась вода.
- Вот ведь жабская погода! И какого я вообще поперся автостопом?
Внезапно он рухнул прямо в лужу, коих на шоссе было предостаточно. Дело в
том, что на наших дорогах в асфальте (особенно за пределами МКАД) очень много
выбоин, которые во время ненастья заполняются водой, и становятся довольно
коварными спутниками всех автостопщиков - всех тех, которые не успели поймать
