Охотников Вадим - Автоматы Писателя
Вадим Охотников
АВТОМАТЫ ПИСАТЕЛЯ
Призвание стать писателем я почувствовал давно. Друзья из среды
литераторов отнеслись ко мне недоверчиво:
-Ну, что ж, попробуйте! Вы думаете, это легко? Это вам не машины
изобретать. Там все поддается математическим вычислениям и сразу видно, что
нужно. А вот в литературной деятельности столько неясностей... -Вы
представляете, - говорил мне один известный писатель - я переписываю свои
произведения по двадцати пяти раз! Вы понимаете? Двадцать пять раз!
- Все это ерунда! - гордо отвечал я. - У меня, на пример, имеется много
интереснейших воспоминании. Только садись и пиши.
* * *
Очутившись перед листом чистой бумаги, я очень быстро пришел в уныние.
"Действительно, трудное дело, - подумал я. - С чего же начать?" Меня
почему-то все время тянуло изображать на бумаге математические формулы. Или, в
крайнем случае, еще раз написать отчет о своей последней работе под названием:
"К вопросу о псевдопараметрическом резонансе в четырехполюсниках при
неустановившемся режиме контуров"
Где-то далеко в глубине сознания вертелось малопонятное слово "сюжет".
"О чем, собственно, я буду писать?:- проносилось у меня в голове. - Вот,
говорят, что существуют в литературе художественные образы. Что это за образы
такие? Надо просто начать, с чего-нибудь, а там будет видно. Подумаешь,
образы!"
Наконец я решился обмакнуть перо и приступить к делу: "Мои воспоминания,
дорогие товарищи, касающиеся..."
Что написать дальше, я просто не знал. А тут еще с моего пера, беспомощно
повисшего в воздухе, сползла капля чернил и на рукописи образовалась клякса.
"Это чорт знает что такое! - решил я. - Разве можно писать таким
отвратительным пером? Писательскую деятельность нужно обставить с максимальным
удобством. Зачем, например, поминутно, макать перо в чернильницу? Это ведь
отвлекает от творческого процесса! Потом эта клякса... Нет, нужна
автоматическая ручка. При этом очень совершенная, специальная ручка. Странно,
что я сразу не подумал об этом".
* * *
Несколько дней я затратил на подыскание хорошей автоматической ручки, над
которой затем я еще долго изощрялся, переделывая и совершенствуя ее до
пределов возможного. Мне удалось добиться, чтобы ручка содержала в себе такое
количество чернил, которого хватило бы, по крайней мере, для написания "Войны
и мира".
Довольный результатами своей работы, я снова уселся за письменный стол.
"Мои воспоминания, дорогие товарищи, касающиеся..." написал я бойко.
Но дальше этого дело опять не пошло. Вначале, когда я прикоснулся пером к
бумаге, мне показалось, что мысли потекут плавно и свободно. Но, пока я писал
эту маленькую фразу, мысли обогнали перо, как-то запутались и превратились в
невероятную кашу. "Рука не успевает за мыслями. Нет навыка, - с горестью решил
я. - Хорошо этим писателям. Они только и знают, что пишут..."
Неожиданно меня осенила блестящая идея. Я даже подскочил от радости. Ну
да! Это же так просто! Все писатели лопнут от зависти. Необходимо построить
специальную машину!
Я живо представил себе эту машину. Очень усовершенствованный
звукозаписывающий аппарат. Вот я расхаживаю по комнате и излагаю свои
воспоминания вслух. Чувствительный микрофон улавливает мою непринужденную
речь, а аппарат записывает ее на пленку. В комнате - тишина. Ничто не
отвлекает моего внимания. Какое может быть сравнение с машинисткой или
стенографисткой! Машина не будет ошибаться или переспрашивать. Наконец
присутствие постостоннего человека сковывает свободный пол
