Очкин Алексей Яковлевич - Четырнадцатилетний Истребитель
АЛЕКСЕЙ ОЧКИН
ЧЕТЫРНАДЦАТИЛЕТНИЙ ИСТРЕБИТЕЛЬ
Об авторе публикуемых глав из документальной повести
"Четырнадцатилетний истребитель" А. Я. Очкине "Искатель" уже рассказывал в
очерке В. Степанова "Имена неизвестных, героев" (№ 1 за 1964 год). Алексей
Очкин во время битвы на Волге в самые тяжелые дни обороны с горсткой бойцов
десять дней отбивал атаки фашистских танков у Тракторного завода.
Вместе с ним сражался четырнадцатилетний Ваня Федоров, совершивший
героический подвиг и отдавший свою жизнь для спасения бойцов.
О последних днях жизни юного героя, имя которого носят сейчас многие
пионерские отряды нашей страны, рассказывает в своей повести А. Очкин.
1
В жаркий июль 1942 года по пепельной от полыни донской степи двигался
воинский эшелон с истребителями танков, разведчиками и саперами еще
малоизвестной в то время сологубовской дивизии. Паровоз с трудом тащил
красные солдатские теплушки, платформы с пушками и машинами и удивительный
среди этого разнокалиберного состава зеленый спальный вагон - в нем ехал
комдив Сологуб со своим штабом. Впереди показался разъезд. Паровоз дал
протяжный гудок, но семафор по ту сторону разъезда оставался закрытым, и
поезд стал замедлять ход. Перекатисто звякнули буфера...
Не дожидаясь остановки, лейтенант Дымов выпрыгнул из теплушки и
пробежал несколько шагов по хрустящему шлаку. Лейтенант огляделся. Разъезд
был глухой - два пути, будка, а вокруг - ровная, пепельно-однообразная
степь.
Дымов смахнул крошки шлака с начищенных до блеска сапог, поправил
портупею, сделал строгое лицо и зашагал вдоль эшелона. Но как ни старался
он выглядеть бывалым военным, все обнаруживало в нем только что испеченного
командира: и самодельная портупея через плечо, и медные "кубари" на
петлицах, и главное - не скроешь семнадцати лет, когда на месте усов лишь
белесый пушок, а над краем сдвинутой пилотки упорно топорщится русая прядь.
Лейтенант пошел вдоль состава принимать рапорт от часовых и
наблюдателей "за воздухом" (так назывались дежурные бойцы у зенитных
пулеметов), обошел десятка два платформ и вагонов истребителей танков: в
следующих вагонах ехали саперы и разведчики. Там ему делать было нечего, он
был дежурным только по своей части. Потом повернул обратно. Из эшелона уже
выскочили солдаты. Они курили группками у вагонов, бегали наперегонки или
состязались - кто дальше пройдет по рельсе? Дымов тоже не удержался от
искушения и, балансируя руками, пошел по рельсе. Ему удалось дойти почти до
вагона, в котором располагался его взвод, но тут он увидел такое, что
потерял равновесие...
Верхом на буфере сидел мальчишка лет тринадцати. Его развеселило, что
лейтенант не удержался на рельсе, и от удовольствия он задрыгал ногами в
больших солдатских ботинках, замахал длинными рукавами шинели. Дымова это
возмутило - едет "зайцем" под самым носом у него, да еще посмеивается.
- А ну, пацан, марш! - скомандовал он.
- Сам ты пацан!.. - огрызнулся мальчишка.
За спиною лейтенанта раздалось рассыпчатое: "Ха-ха-ха!"
- Кому говорю? Марш отсюда!
"Заяц" невозмутимо продолжал сидеть верхом на буфере - волосы на его
голове топорщились, как иглы у ежа, глаза на скуластом лице смотрели колюче
и угрожающе. Такого лучше не тронь! Но лейтенант уже не мог остановиться...
Он ухватил мальчишку за полу шинели. Тот подался назад и, сделав вид, что
хочет вырваться... брыкнул каблуком лейтенанта в лоб. Дымов словил
негодника за ногу, стащил с буфера, но тут же получил подножку...
Наконец лейтенант ухватил "за
