Библиотека в кармане -русские авторы

         

Павленко Петр Андреевич - Муха


Петр ПАВЛЕНКО
МУХА
1
Это была самая беззаботная собака, какую только можно себе представить.
Она никогда никому не принадлежала и, по-видимому, не хотела принадлежать.
Никто точно не знал, где она живет; встретить ее можно было всюду - и на
пристани, и у реки, и на бойне; ночью она попадалась на глаза в
общественном саду, а поутру спокойно и очень деловито переезжала на пароме
реку.
Была она ростом с шестимесячного котенка и запоминалась своей веселой
пестротой, потому что спинка у нее была рыжая, хвост черный, лапы белые, а
морда в черно-рыже-белых крапинках, будто покрыта собачьими веснушками.
Вообще вся она была страшно смешная, торопливая и непонятная.
Низкие лапы ее едва держали худое, узкое туловище, но были так
подвижны, будто бегали каждая сама по себе; хвост скромно путался между
задних ног и цеплялся за землю, как тормоз.
Худая морда всегда бывала в чем-то выпачкана.
А высокие, крепкие стоячие уши казались не ей принадлежащими, а взятыми
напрокат у другой собаки. Уши были величиной с ее голову.
Точного, раз навсегда известного имени она не имела и любила
откликаться на самые случайные клички, словно играла сама с собой в
перемену фамилии. Пароходные грузчики прозвали ее "Теткой". Ей
понравилось. Стоило крикнуть "Тетка!" - и она сумасшедше неслась на зов.
Но через, неделю это ей надоело, и, когда кричали ей: "Тетка, Тетка!" -
она виновато тормозила хвостом по земле и беспокойно повизгивала, но зову
не подчинялась. Както ребята возвращались домой из школы, видят - она
бежит, высоко задрав одно ухо, а другое положив отдыхать на макушку.
- Тетка, Тетка! - закричали ребята.
Она и виду не подала, что слышит.
Стали вспоминать все ее прежние клички:
- Лайка! Шарик! Мунька! Клякса!
- Наверно, она оглохла, - сказал один мальчик.
- Давайте пойдем домой, пусть себе бежит.
- Домой, домой!
Собака остановилась, присела, оглянулась.
- Домой, домой!
При этом слове она вскочила и бросилась к ребятам и стала плясать у их
ног и потом несколько дней отзывалась на кличку "Домой", чтобы через
неделю не отзываться уже ни на какое прозвище.
Она жила одиноко и не водила дружбы с другими собаками.
Она была слабая собачонка и надеялась только на себя. Все в городе ее
любили, потому что она никого не пугала лаем, не кусалась и не крала на
базаре мяса. Но как и где она живет, никто не знал.
Многие хотели ее приучить к своему дому, но она не давалась и вежливо
удирала при первой же попытке запереть ее в коридоре или в комнате.
И вот однажды заметили, что ее характер стал резко меняться. Она почти
не показывалась на рынке, не каталась на пароме, не шлялась вечерами в
общественном саду. Решили, что у нее щенята и она с ними нянчится, но
оказалось, что это неверно.
Перемена началась с того, как в городе появился пограничник Андрон
Андронов.
Городок был невдалеке от границы; раненный контрабандистами Андронов
лечился и отдыхал в этом городке. Когда ему разрешили выходить из
больницы, он первым делом пришел к реке на пристань. С утра и до позднего
вечера толпились здесь люди и шла веселая, шумная работа. Андронов садился
на каменную тумбу у края набережной и подолгу молча смотрел на баржи, на
плоты, на пароходы.
Клякса (это была ее последняя фамилия) тоже по-своему любила пристань;
здесь она увидала Андронова и полюбила его. Шевеля своими огромными
веселыми ушами, она сидела у самой воды, водила носом из стороны в
сторону, нюхала запахи железа, муки, консервов, кожи и с безумным
любопытством, высунув я





Содержание раздела