Панасенко Леонид - Поливит
Леонид Панасенко
Поливит
Она услышит мой голос и улыбнется. И повернет ко мне вдруг прозревшее
лицо. "Оля, - скажу я, - здравствуйте, Оля". И добавлю свой традиционный
вопрос: "Вы снова видели цветной сон?" Почему все же так получается - она
видит цветные сны, а я - только черно-белые, да и те несуразные... "Не
обижайтесь на судьбу, Егор, - скажет она ласково. - Лучше расскажите,
какие эти листья. Я насобирала по дороге целую охапку..."
- Ох и надоели мне эти дежурства, - ворчит Славик. - Так и лето
прошло...
Он стоит у стены-окна, смотрит на хмурую реку. Горошины дождя деликатно
постукивают в стекло, мокрые деревья жмутся поближе к станции, и на пляже
сейчас ни души. Это к лучшему: Когда солнце, когда Днепр буквально
закипает от тел, Славика и вовсе заедает хандра. Он с угрюмым видом
садится во второе кресло и от нечего делать подключается к Джордже. Этот
однорукий румын, заядлый альпинист, подбирается нынче со своей группой к
вершине Эвереста...
Я знаю, о чем Славик может сейчас распространяться до бесконечности. О
том, что "Поливит", при всем уважении Славика к Службе Солнца, -
архинеразумная затея. Поливит - много жизней. Так названа наша
экспериментальная станция. Здесь установлено два аппарата, которые могут
подключить мозг любого человека к сознанию одного из двухсот "актеров". Их
отбирали долго, с такими придирками, какие не снились и космонавтам. Я
втайне восхищаюсь нашими "актерами". Это люди кристальной нравственной
чистоты и огромного духовного богатства. Одни согласились на эксперимент
добровольно, других упросила Академия наук. Вы только подумайте, какое
надо иметь мужество, чтобы позволять каждому кому не лень жить, пусть и
недолго, твоей жизнью. "Актерами" их назвал какой-то остряк-самоучка.
Действительно, о какой игре может идти речь? Просто живут хорошие люди.
Живут красиво и чисто. А мы этим пользуемся... Мы говорим им: "Разрешите,
я побуду немного вами..."
- Кого-то уже несет нечистая сила, - сообщает бодренько Славик. - И
дождь ему нипочем.
Конечно, он грубит нарочно, но мне все равно неприятно. Коробит.
Старик был шустрый и разговорчивый. Он смешно, словно мокрый пес,
отряхнулся у порога, заспешил к креслу.
- Вижу, первый сегодня. Повезло. Между прочим, я вообще везучий. Жизнь
вспомню - ни одного дня не жаль. Все в удовольствие. А теперь решил
посмотреть, как другие по скользкой палубе ходят. Без кино чтобы. Из
первых рук.
Старик мне сразу чем-то не понравился. Болтает много: "Все в
удовольствие..." От такого гурмана, и стошнить может. Я отвернулся и стал
молча настраивать поливит.
Это, Оля, кленовый листок. Маленький, будто детская ладошка с
растопыренными пальцами. А вот потертые медные пятаки. Да, да. Они сейчас
висят на осине, как старая кольчуга богатыря. Это листья осины, Оля...
Господи, почему я уже полгода рассказываю тебе об осенней листве, о
застенчивых - ведь они поэтому и мигают - звездах, о карнавальных нарядах
цветов, что приткнулись в углу лабораторного стола, рассказываю обо всем
на свете и не могу объяснить элементарное? Простое, как дождь. Объяснить,
что я люблю тебя, Оля.
- Знаю, знаю. Все абсолютно безопасно, - пел дальше старик. - По инфору
слыхал. И что море удовольствия - знаю. Хочешь космонавтом стать -
пожалуйста, спортсменом - пожалуйста, полярником - по...
- Помолчите, пожалуйста, - нейтральным тоном говорит Славик. - Вы
мешаете нам работать.
Он уже надел старику на голову шлем с биодатчиками, и тот чуть
испуганно косит глазом на па
