Библиотека в кармане -русские авторы

         

Панкеев Иван Алексеевич - Украденная Аура


Иван ПАНКЕЕВ
УКРАДЕННАЯ АУРА
Темная, непонятная, необъяснимая сила вливалась в комнату через окно или
даже через всю стену; вязкая и тяжелая, она заполняла собою квартиру,
всасывая вещь за вещью; запахи постепенно исчезали; краски становились
тусклыми, словно выцветшими... Неимоверная слабость заполнила все тело -
лень было пошевелить рукой, встать; в голове не осталось ни единой мысли -
будто из черепа медленно выкачивали воздух.
Я готов был отнести это на счет внезапного недомогания, принять привычный
"коктейль" из аспирина и беллатаминала и уснуть, но что-то заставило,
преодолевая слабость, встать и добрести до окна. Красный автомобиль с
темными матовыми стеклами, стоявший у подъезда, взревел мотором и рванул с
места. Последнее, что запомнил я, падая на ковер и проваливаясь в пучину
бессознания,- странные хлопки, словно в нескольких местах разорвался туго
натянутый канат, и несколько ярких вспышек между окном квартиры и
отъезжающей машиной...
Квартиру, в которой приключился со мной странный обморок,
сопровождавшийся световыми и звуковыми эффектами, моей можно назвать
условно. По всем документам, юридически она моя вот уже месяц; но из моих
вещей здесь только два десятка книг да одежда. Все остальное - мебель,
посуда, ковры, белье: короче, все те сотни вещей и вещичек, которые
скапливаются и хранятся в домах годами,- осталось от тетки Валерии
Михайловны Рогожиной, которую в семье называли просто Лерой. После ее
смерти и было обнаружено завещание, из которого следовало, что все ее
имущество, включая квартиру, переходит ко мне. Пусть будет ей земля пухом -
только живущий в Москве, да еще и без своей крыши над головой, может
по-настоящему оценить такой посмертный дар.
Не стану рассказывать, как я начинал сживаться с Лериными вещами - это
отдельный сюжет, полный неожиданностей. Но вещи, даже самые красноречивые,
- молчат, а люди, даже самые молчаливые - говорят. Дважды: от вертлявой
малышки и от степенно восседающих на скамейке старух я слышал о красной
машине, которая частенько появлялась у подъезда перед теткиной смертью. Ну,
казалось бы, и что такого? Мне же это запомнилось по двум причинам:
во-первых, стекла в той машине были какие-то особенные - ребята говорили,
что в них ничего не отражалось, а уж они-то знают что говорят - в любую
щель заглянут; во-вторых, старушки подметили, что машина исчезла сразу
после теткиной смерти, и больше во дворе не появлялась.
И вот - снова. Неужели - она?..
Смерть тетки Леры меня потрясла. Не столько даже сам факт, сколько
быстрота теткиного угасания. Было в этом что-то неестественное, даже
зловещее. Казалось, что из нее вынули жизнь: как скрипку вынимают из
футляра или как вино выливают из бутылки - форма осталась, а то, что
наполняло и заполняло собою эту форму, изъято.
Она была старше меня всего на восемь лет, и эта разница в возрасте не
мешала нашим приятельским, даже нежным отношениям. Более того, если бы не
родственность, я непременно бы приударил за ней - обаятельной озорной
женщиной, способной зажечь даже старца. Любвеобилие ее было нескрываемым, и
муж Боря мог быть увлечен в соседнюю комнату, на брачное ложе, независимо
от времени суток и наличия в квартире гостей, за что тетка очень лестно
отзывалась о нем, говоря мне: "Если бы я не встретила Борю, пришлось бы,
наверное, обзаводиться гаремом".
Их интимный союз был настолько силен и красив, что, казалось, они
занимаются любовью ежеминутно - соприкасаясь руками, встречаясь взглядами,
сплетаяс





Содержание раздела