Пекуровская Ася - Когда Случилось Петь Сд И Мне (С Довлатов)
Ася Пекуровская
Когда случилось петь С.Д. и мне
посвящается Маше
- Вы слышали, Довлатов умер?
- Интересно, зачем ему это понадобилось?"
(Имена героев взяты из реальной жизни)
ЗАВТРА В ДОРОГУ
"К счастью, я не принадлежу к числу людей, которые, растянув свой рот в
улыбке, обнажают миру остатки вчерашней трапезы в виде осевших на зубах
шпинатовых волокон. И это вовсе не потому, что я чищу зубы лучше других. Мое
объяснение гораздо более категорично. Просто я не ем шпината.И так все
складывалось в моей жизни, что я всегда считал шпинат, равно как и прочие
атрибуты, тем или иным образом еды касающиеся, ценностью морального и
эстетического порядка."Если Сальватор Дали, которому эти строки принадлежат
в более или менее адекватном переложении, видит своеобразие своей личности в
сведении ее гастрономических потребностей к ценностям морального и
эстетического порядка, то я хочу воспользоваться его авторитетом для не
менее категоричного заявления о себе.
По прихоти судьбы, я не принадлежу к числу людей, которые просыпаются
утром с покаянной мыслью об упущенном вчерашнем дне, а засыпают в страхе от
того, что завтрашний день может не наступить. Возможно, в том сундуке и в
том бауле, где хранилось мое приданое и мое наследство, не осталось места
для страха и покаяния. И не потому, разумеется, что они уступили место
бесстрашию и безгреховности. Скорее всего, тот сундук и тот баул канули в
лету, как и их лексические формы, разумеется, если поверить, что право
владения ими изначально признавалось именно за мной. Конечно, доказательств
у меня почти нет. Осталась одна серебряная ложка, да и та погнутая и с
зазубринами на концах. Сохранилась еще скатерть из брюссельских кружев.
То-то, что из брюссельских... - уже с пристрастием уличают меня тени далеких
предков. Ведь брюссельские-то лежали справа. А тебе достались как раз
венецианские, со следами рыбьего жира - те, что никем не оспаривались.
Не скажите. Из приданого, которое никем не оспаривалось, был только мой
характер. В нем все достоинства выполняли функцию всех недостатков, что не
вызывало популярности в семье. А мне не то, чтобы нравилось. Но так. Удобно
для жизни. Но не подумайте, чтобы я это свойство сама для себя выбрала.
Просто износила с полдюжины башмаков, бот и полуботинок с людьми, чьи
достоинства являлись их же недостатками, и пошло-поехало. Всего-то
понадобилось полдюжины износить, не больше, причем, в период полового
созревания, хотя, конечно, могла бы износить и до него. Но не получилось. Я
довольно много натерпелась оттого, что у меня ничего в жизни не получалось.
Например, с точки зрения тех, что со мной износили полдюжины башмаков, бот и
полуботинок, я представляла собой генетическое большинство. Конечно, это
абсурд, никакого большинства я нигде не представляла. A впрочем кто знает,
что они имели в виду.
Вы, конечно же, думаете иначе, но я человек частный. И, если свериться
с той записной книжкой, которая осталась в телефонной будке на станции метро
в моем отечестве, круг друзей с годами приобрел очертания размытости.
Когда-то, конечно, был совершенно правильный. Даже не круг, а вовсе квадрат,
и даже параллелепипед. О них я еще скажу, дайте только расписаться. В
каком-то смысле он был спасательным. Ведь в нем всего естественнее было
опираться на безотчетные влечения, скажем, пускаться вплавь в Черное море
или делать такие признания, которые в мире строгих людей принято держать при
себе. Когда человечество рядом с тобой говорит приглуше
