Платов Леонид - Мгновение
Леонид Платов
Мгновение
Экспедиция прибыла к озеру ночью.
Вскоре все уже спали в наспех разбитых палатках. Только молодой археолог
Федотов ворочался в углу на кошме. Радостное нетерпение мешало ему заснуть.
Стоило зажмурить глаза, как начинало казаться, что он еще покачивается в
седле. Горная тропа ведет круто вверх. Вдруг скалы расступаются, и видишь все
вокруг на сотни километров. Марево зноя колышется над лесами. Однако успеваешь
только бросить взгляд - и тотчас ныряешь вниз, в ущелье.
Спуск почти отвесный. Чувствуешь себя мухой, ползущей по стеклу. До отказа
натягиваешь повод, откидываешься на круп лошади. И вот уже дно ущелья. Быстрый
ручей бойко побренькивает галькой. И только клочок неба сияет вверху, в узком
просвете между скалами...
Федотов надеялся, что до таинственного горного озера, цели путешествия,
доберутся засветло. Однако ночь застала еще в пути. Скрипя седлами, негромко
переговариваясь, двигались всадники, следуя вереницей за таджиком-проводником.
Наконец что-то протяжно закричали впереди, и все остановились.
Большое водное пространство угадывалось у подножья спуска - оттуда тянуло
прохладой, сыростью.
Но напрасно Федотов всматривался в темноту. Вдали виднелись не то тучи, не
то горы, многоплановый фон, - чем дальше, тем светлее. Рядом чернели силуэты
деревьев.
- Оно? - спросил Федотов спутника почему-то шепотом. - Где же оно?..
- А вон, внизу!
Совсем близко было долгожданное озеро - вернее, звезды, отражавшиеся в
нем. Звезды были очень яркие, большие, непривычно большие; они вспыхнули сразу
все, будто кто-то раскрыл сундук с жемчужными ожерельями у самых ног.
Василий Николаевич, начальник экспедиции, приказал разбивать лагерь. Здесь
предстояло ждать до утра.
Но как далеко еще было до утра!
Некоторые участники экспедиции заснули сразу. Другие долго умащивались,
зевая и переговариваясь сонными голосами. Василий Николаевич, сидя на
корточках, копошился у радиоприемника. Он искал в эфире Москву, - обычное его
занятие по вечерам.
- Привычка, - пояснял он усмехаясь. - Где бы ни был: в командировке ли,
дома ли, в экспедиции, всегда, прежде чем уснуть, стараюсь услышать бой часов
на Спасской башне...
Федотов сердито натянул одеяло на голову.
- Не спится? - обернулся Василий Николаевич, и карманный фонарик, стоявший
на полу, осветил снизу его полное доброе озабоченное лицо. - И мне,
представьте!.. Какая-то тревога в воздухе, не правда ли? Какое-то беспокойство
разлито, ожидание чего-то. Как перед грозой... Это странно... Небо ясно, туч
нет...
Он нагнулся над радиоприемником, продолжая вертеть верньер настройки.
Вдруг внятный женский голос сказал с протяжными, чуть гортанными
интонациями:
- ...Выводите жителей из домов на площадь, разверните питательные и
медицинские пункты. Центр, по нашим данным, пройдет далеко от города, однако
не исключено, что...
Голос оборвался сразу, как и возник. Спокойно и размеренно передавал
диктор последние известия, где-то попискивала морзянка, Лемешев пропел
несколько тактов из "Снегурочки", - предостерегающий женский голос не
появлялся больше, как ни вертели верньер.
- К кому она обращалась? Зачем? - недоумевающе бормотал Василий
Николаевич. - Какой-то центр... Далеко от города... Вы что-нибудь поняли,
товарищ Федотов?
Но тут, как капли с большой высоты, упали над миром двенадцать медленных
гулких ударов.
...Улегся уже и Василий Николаевич и вскоре как-то по-детски зачмокал
губами во сне. Два или три раза проводник выходил проведать стрен
