Платонов Андрей - Ерик
Андрей Платонов
ЕРИК
Жил на этом свете в Ендовищах один мужик по названию Ерик. Человек он
был молодой, а сильный и большой. Бабы не имел и чего-то то и дело чхал.
Не было веселее Ерика на свете: никогда в нем не сокрушалась душа и не
скорбело сердце. По этому миру Ерик был как раз впору.
Шли по улице мужики, и шел им навстречу Ерик и чхал.
-- Во, корежить его, -- говорили мужики, -- должно, воздухи в душу не
пролезают. Дух не по ем.
-- Да. Должно, так... Дерет его чох, поди ж ты!
-- Такой уж чудотворный человек.
А Ерик любил дышать, любил всякий дух и чхал для потехи. Радость он
чуял во всем и на все отзывался.
Занимался он многими делами -- пахал, думал, ходил по полю и считал
облака. К вечеру он ворочался на деревню и щупал девок. Ерик не верил ни в
Бога, ни во врага. "Все человечье, -- думал он, -- и нет у земли концов.
Что захочу, беспременно сделаю. Захочу скорбь произведу, захочу радость".
И Ерик, правда, делал многие дела и был душевный человек, хотя и жил
один без бабы, как супостат, и приплясывал, когда звонили к обедне.
Раз приходит к нему враг рода человеческого и говорит:
-- Хошь, я тебя научу людей из глины лепить?
-- Давай, -- сказал Ерик.
-- А что дашь?
-- Лапоть.
-- А еще чего?
-- Чего ж еще: бери вон корчажку, чуни, юбку... Не обижу, не бойсь.
-- Да ладно уж, вижу, -- сказал враг и научил Ерика людей лепить из
глины, из земли и всякой пакости, если ее наслюнявить.
Наделал Ерик людей целый полк и распустил их по всему пузу земли
искать у нее четырех концов. Разошлись вражьи и Ериковы дети и пропали: ни
слуху ни духу. И Ерик уж позабыл их и принялся за новое дело -- задумал
небо проломить и голову в дырку наверх просунуть и поглядеть -- есть там
Бог иль спрятался.
Ходил он опять по полю под облаками и думал обо всем -- отчего так
хорошо на свете, когда ничего тут нету хорошего и все дела известны. Ночью
небо ближе и глядят с него звезды -- змеиные глаза. У девок по вечерам
сиськи распухают и слезы на глазах.
Отчего еще глаза у них похожи на озера, когда на дне туманом ходят
небеса. Колдуны и старухи говорят, что у святых в глазах звезд больше, чем
на небе.
Ведьма, дурья голова, -- в глазу одна звезда, зато она добрее всей
звериной бездны наверху.
С мужиками Ерик водился по-братски -- они чуяли друг в друге человеков
и не смущались, что жили как брошенные, одни в своей деревне без всего
света. Из каждой хаты видно небо, а с неба виден весь свет. И в тихую ночь
можно слышать все голоса, как перекликаются люди друг с другом по земле.
И прошел раз слух: объявились гдей-то вражьи дети и выворачивают будто
пузо земли наружу кишками и печенками. Всю пакость нутряную будто даром
показывают всем на потеху и утешение. Отреклись они от Бога и врага рода
человеческого, опередили их и задумали переворотить мир и показать всем,
что он есть пакость и потеха... Нужно, дескать, самим сделать другую землю
сначала.
Заухмылялся Ерик с народом: Бог с врагом -- давно други и сватья, ад с
раем всегда перекликаются. И хоть вражьи дети задумали дело такое, да
сами-то на врага не похожи -- не то хуже, не то лучше.
На Егорьев день появилась на небе прорубь, высунулась оттуда
насмешливая голая голова и опять спряталась.
-- Ах, враг тебя нанюхай! -- хохотали мужики.
Вечером девки пошли хороводом и пели до полночи над прудом. Ждали
других женихов, не своих ребят с оголтелыми рожами.
Дней через пять обломилось небо и выворотилась земля. Полилась
отовсюду пакость и нечистота. Все увидели, что
