Платонов Андрей - Семён
Андрей Платонов
СЕМЕН
(Рассказ из старинного времени)
Семилетний ребенок весь долгий летний день своей жизни был занят
работой: он заботился о двух братьях, еще более маленьких, чем он. Самую
же меньшую сестру пока еще нянчила сама мать, и старший семилетний сын
до некоторого времени как бы отдыхал от нее. Но он знал, что скоро и
сестра будет отдана в его хозяйство, потому что у матери опять подымался
живот, хотя она и говорила сыну, что это от еды. Отец и мать семилетнего
Семена Пономарева были люди добрые, поэтому мать постоянно рожала детей;
чуть откормив грудью одного, она уже починала другого.
-- Пускай живут,-- говорил отец, узнав, что жена опять понесла,-- чего
им там томиться?
-- Папа, а где они там?-- спрашивал Семен.-- Они там мертвые?
-- А то какие же?-- говорил отец.-- Раз с нами не живут, то мертвые.
-- Они там мучаются?-- узнавал Семен.
-- Ты видишь, сюда все лезут -- значит, мучаются,-- сообщал отец.-- С
нами им плохо: ты уж большой -- сам знаешь, а там еще хуже...
-- У нас плохо,-- говорила мать, засовывая хлебную жвачку в рот самой
меньшей дочери.-- Ох, плохо...
Отец глядел на мать кроткими, сильными глазами.
-- Ничего. Пусть растут: не жить им -- еще хуже.
Лишь года три-четыре после своего рождения Семен отдыхал и жил в
младенчестве, потом ему стало некогда. Отец сам сделал тележку из
корзины и железных колес, а мать велела Семену катать по двору
маленького брата, пока она стряпает обед. Среди дня маленький брат спал,
но вскоре просыпался и плакал,-- тогда его приходилось опять возить по
двору кругом -- мимо сарая, нужника, калитки в сад, мимо флигеля,
плетня, мимо ворот на улицу и снова к сараю. Затем, когда родился и
подрос еще один брат Семена, он их сажал в тележку сразу двоих и тоже
возил по двору кругом, пока не умаривался. Уморившись, он просил у
матери хлеба в окно, и она ему давала кусок, а Семен снова усердно
упирался руками в грядушку тележки и вез ее перед собой, забываясь в
долгом путешествии среди соломинок, сора, камешков и редких травинок
двора; он глядел на них вниз сонными глазами и шептался с ними о чем-то
или думал в уме, что они тоже такие, как он, и нечего ему скучать, они
ведь молчат и не скучают -- ни соломинки, ни трава. Иногда Семен
разговаривал со своими братьями в тележке, но они мало понимали его и
любили плакать; если они плакали долго, то Семен их наказывал, давая
каждому рукой по голове, но редко. Семен видел, что его братья -- жалкие
люди и, может быть, плачут от испуга, что их обратно прогонят туда, где
они были мертвые, когда не рожались. "Пусть живут",-- соглашался Семен.
Время от времени Семен спрашивал у матери в окно:
-- Мама, пора?
-- Нет, нет, катай их еще!-- отвечала мать из комнаты.
Она там стряпала, кормила и качала последнюю девочку, стирала, штопала и
чинила белье, мыла полы, бедные деньги берегла, как большие, сама дрова
с девчонкой на руках ходила собирать около склада, где их мужики возили
и роняли нечаянно с возов, а потом не подымали, чтоб легче было
лошадям,-- дрова чужие, а лошади свои.
Отец Семена работал кузнецом в кузнице около шоссейной дороги, которая
шла до Москвы на тысячу верст и еще дальше. Отец дома только спал, а
утром он просыпался раньше всех, брал краюшку хлеба и уходил. По вечерам
же, зимой и летом, он приходил уже в темноте, редко заставая самого
старшего сына Семена, когда тот еще не спал. Перед тем как лечь спать,
отец обыкновенно лазал по полу на коленях между спящими детьми, укрывал
их получш
