Подольный Р - Необходимая Случайность
Роман Подольный
НЕОБХОДИМАЯ СЛУЧАЙНОСТЬ
Вечер был мой, только мой. Все они собрались здесь из-за меня, ради меня,
для меня. Сколько раз я повторял это себе! Не помогало. Да, каждый тост на
банкете был за мое здоровье, или за мои успехи, или за мое перо, или...
Правда, за мой талант у них хватило деликатности не пить. А сейчас все
позабыли про меня, болтают, шутят, ухаживают - равные среди равных, таланты
среди талантов, - и что им тот, кто собрал сотню людей в зале для редакционных
совещаний! Профессора и заслуженные артисты, главные инженеры и знаменитые
писатели - им было хорошо друг с другом...
Я вышел из зала на лестничную площадку.
Волосы неправдоподобно сивого цвета, усы, видные даже со спины, - наш
замглавного. С кем это он?
А замглавного говорил - вернее, рассказывал:
- Рядовой литсотрудник. Даже не рядовой. Бездарнее его я у нас не знаю. У
каждого ведь есть хоть проблески... Такой банкет?.. Ну, при его связях чего не
добьешься. Представляете - пришли пять академиков. Темы? Темы он находить
умеет. Только поэтому и держим. Да и тронь его попробуй. Сами видите! - он
ткнул локтем в сторону зала.
И вдруг я испугался, что сейчас он обернется и обнаружит, что я все
слышал. Ведь все это было обо мне. И все было правдой.
Опрометью обратно в зал.
Ага, Ира Панченко здесь! Как я ее раньше не заметил? Первая балерина мира!
А все-таки помнит, кто ее свел с Улановой... Толя Глазков разошелся. Читает ей
стихи. Ну кто подумает, что это ему крупнейший математик США прислал
телеграмму... Как там было? Я еще с этого начал статью в "Комсомолке"...
"Дорогой профессор Глазков! Я потратил десять лет жизни на решенную ныне
вами проблему. Я полагал, что человеческий разум слишком примитивен для нее.
Счастлив; что оказался не прав. Когда бы вы ни приехали в Нью-Йорк..."
А в деканате в ту пору деловито решали, можно ли принять данную работу
студента третьего курса А. Глазкова в качестве зачетной - как же, ведь она
была написана не на заданную тему. Впрочем, о последнем я не писал...
Сейчас-то он действительно профессор. А когда мы только познакомились, такой
был парнишка - восьмиклассник. Помню, академик Панкратов удивлялся, зачем я
привел к нему этого мальчика.
...Что-то я пропустил. Мои гости уже несколько минут как молчали и
смотрели в дальний правый угол. Там, у высокого ящика размером со стенной
шкаф, возился директор института кибернетики. Разошлись фанерные створки, и мы
увидели за ними небольшую нишу в человеческий рост и над нею темный экран с
цифровой шкалой сбоку.
- Сюрприз! - объявил кибернетик. - Я знал, друзья, что на вечер в честь
нашего Георгия соберутся самые разнообразные, но очень талантливые люди.
Счастливый для нашего института случай - мы ведь как раз создали машину для
объективной оценки таланта. Не буду вдаваться в подробности, но прикидочные
эксперименты показали, что машина как будто справляется с задачей. Сегодня
здесь пройдет ее государственное испытание. Кто хочет первым принять в нем
участие?
Я рванулся вперед.
- Разрешите мне как юбиляру... Давно я не видел такого растерянного лица.
Кибернетик торопливо загородил мне дорогу.
- Погодите, погодите, - пробормотал он. И тут же, оттесняя меня в сторону,
вырос рядом один из первой тройки, побывавшей на Марсе, - Валя Тройнин:
- Уж дайте мне. - И решительно занял место у аппарата.
Пока ассистенты возились с ним, сзади выстроилась целая очередь. Но мне -
пусть с шутками и комплиментами - так и не дали занять в ней места.
Это было
