Прашкевич Геннадий - Земля Навылет
ГЕННАДИЙ ПРАШКЕВИЧ
ЗЕМЛЯ НАВЫЛЕТ
Глава I
СЧАСТЛИВЧИК ШАФФИ
Совершенно секретно.
База S1 6. Генералу Бастеру
Сэр!
12 июля 1998 года, находясь в утреннем патруле (05.17), обратил внимание на танк Шеридан М 551. Он двигался по северному сектору закрытого полигона.
Я решил, что танкисты принимают участие в утренних учебных стрельбах, но в графике стрельб день отмечен прочерком, к тому же, в это время начинается завтрак. Я выкинул сигнал «стоп». Возможно, сигнал не был замечен, потому что танк не остановился.
Выпустив две красные ракеты, я попытался связаться с экипажем по рации, но связь забивали помехи. Я еще подумал: наверное, все же готовятся к учениям, но в бинокль на кормовой броне танка были видны грязные металлические ящики.
Скорее всего танкисты (Джим Редер — командир, члены экипажа — С.Плисси, Р.Оуэн, О.Рампо второй) незаконно вывозили мусор за маскировочную загородку полигона, вместо того, чтобы переправить его на специальную свалку, находящуюся милях в пяти севернее. Такое, к сожалению, случается.
На наших глазах танк въехал за маскировочную загородку, развернулся и исчез. Это именно так и случилось.
Он исчез, сэр!
Двигался и вдруг исчез.
Стальная пятнадцатитонная громада.
Это не обман зрения. Въехал за кирпичную маскировочную загородку и исчез!
Следы гусениц до маскировочной загородки отчетливо прослеживаются, а за ней сразу исчезают.
Характеристики пропавшего танка. Экипаж — 4 человека. Вес — 15 т. Длина — 6 м, высота — 3, ширина — 2. Дальность пробега — 550 км.
Броня — 13 мм. Вооружение — 152 мм пушка ракетомет, спаренный пулемет и зенитный. Скорость — до 70 км на шоссе.
Легко преодолевает рвы глубиною в 2.5 м. Поступил в часть в начале этого года.
Лейтенант Перри
РЕЗОЛЮЦИЯ : Передать рапорт в Спецотдел майору Моро. Создать комиссию, начать расследование.
Генерал Бастер
16 ноября 1999 года. Французская Гвиана. Кайенна
После вспышек и грохота светошумовых гранат, после стрельб ан рафаль (очередями, одиночными, из положения лежа, на бегу, стараясь уложиться в обязательные две секунды) в длинном, как колбаса, тире, забросанном через окна шашками со слезоточивым газом, сумеречная прохлада бара «Добрый самаритянин» действовала оглушающе.
Конечно, не марсельский бар. И даже не бар отеля «Монтабон».
И Поль Роу, хозяин заведения, правильно привинтил деревянные столы к полу.
И адапты пьют шумно, поскольку прибывают в Гвиану с Антил хотя и по призыву, но вовсе не за тем, чтобы бегать кроссы и стрелять по целям. И даже вид за окном не радует: серые деревянные дома, наклонные крыши, каналы, забитые чахлыми лилиями и серой травой.
Во время сиесты даже муравьи замирают, а крысы падают замертво от теплового удара. Замолкают оборванные продавцы падди, белого риса, исчезают с улиц бритые католические священники.
Пыль…
Зной…
Серые стены…
Кайенну определяют лачуги, а не здание префектуры, построенное еще иезуитами. И не тридцатиметровые каменные колонны, видимые с любой точки площади Пальмист. И не институт Пастера с празднично поблескивающим стеклом стен. Даже не новый порт.
Кайенна — это серые бараки, источенные муравьями, запах мочи, гнилой рыбы. Кайенна — это трепыхание застиранного белья, вялые розы на пустырях, ароматы острых специй, дешевого табака, нефти, приторной патоки, тростникового сахара, блевотины, кокосового масла, неочищенного рома. Кайенна — это розовые крысы увари, роющиеся в мусорных баках, и трещащая под ногами скорлупа креветок и голубых крабов.
Капрал Тардье держал руку на стакане.
Легионеры Мори
