Пшеничный Борис - Завещание
Борис Николаевич Пшеничный
ЗАВЕЩАНИЕ
- Мит, осталось два часа.
- Просил же - помолчи. Это мое время.
- Считай, что его у тебя нет. Или ты уже решил?
Старик не ответил.
Вел он себя необъяснимо. Всю ночь просидел, повернувшись
к стене, и, если бы Сэт не донимал его вопросами, не проро-
нил бы ни слова. Не похоже, что он готов перейти Порог.
Сэта не впервые назначают Исполнителем, он провожал мно-
гих, и никто еще на его памяти не нарушил Традицию. В камеру
приходили уже с Завещанием, последняя ночь ничего не меняла,
она лишь формально считалась заветной. Так было заведено:
прежде чем уйти, ты остаешься один, чтобы обдумать и принять
решение. Но о чем думать, если заранее все решено и Завеща-
ние объявлено. Остается дождаться утра, когда распахнутся
двери, и сказать: "Я готов. Исполняйте!". Единственный сви-
детель твоих последних часов - Исполнитель клятвенно заве-
рит: "Он так решил!".
Старик же вошел в камеру без Завещания.
- Может, тебе нездоровится, Мит?
- Все в норме, не беспокойся.
- Скажи, если что...
За стеной камеры дежурил врач. В пороговом возрасте всего
можно ждать, случались и срывы. А старик, должно быть, на
пределе, даже не прилег. Надо же, ночь напролет вот так...
Напряженно вздернуты плечи, плотно прижаты к бокам локти,
ладони спрятаны в коленях. Он что, замерз?
- Мой долг напомнить, что никто не уходит за Порог, не
оставив завета... Ты меня слышишь, Мит?
- Ты все делаешь, как надо. Мне повезло с тобой. Спасибо,
Сэт. А читать не стоит, не трудись. Традицию я помню, память
у меня еще крепкая.
Но Сэт, остановившись за спиной старика, зашептал заучен-
ные ритуальные строки: "Мы живем в слове и деле. Каждый из
нас есть то и только то, что рождает наша мысль и творит на-
ша энергия. Вступив на Порог, помни: рожденный для слова и
дела, ты оставляешь после себя лишь слово и дело. Если ты не
успел сказать - скажи, и мы услышим. Если ты не успел сде-
лать - завещай, и мы выполним. Да будет мудрым твое слово!
Да будет благим твое дело!"
Плечи старика дрогнули. Они все так же тянулись вверх, но
прежнего напряжения не было, словно лопнула.скрытая в них
пружина.
Сэт взглянул на часы. Надо что-то предпринимать.
- Чем тебе помочь, Мит? - спросил он чуть ли не с отчая-
нием.
Старик неожиданно хохотнул.
- Разве я похож на того, кому нужна помощь?
- Утро уже! За стеной наверняка светает. Скоро придут...
- Помолчи. Этим ты больше поможешь.
Безумец! Что он надумал? Неужто решил уйти без Завещания?
Совсем из ума выжил, старый хрыч.
- Не ругайся, Сэт.
В круглой камере как ни пойди - двенадцать, нет, двенад-
цать с половиной шагов. За бессонную ночь Сэт исходил ее до
последнего сантиметра. Ноги одеревенели, пол плывет качеля-
ми, и все острее желание повалиться мешком, забыться хотя бы
на мгновение. Но он знает, стоит присесть или прислониться к
стене - тотчас уснет. Вот будет позорище, если его. Исполни-
теля, застанут утром спящим. Он и так, похоже, начисто ос-
кандалился. Пальцем станут показывать: смотрите, это тот,
кто спровадил за Порог, не получив завета!
А старик все молчит.
Поначалу Сэт возгордился, узнав, что назначен Исполните-
лем. Не всякому выпадает честь провожать таких, как Мит. Са-
мо его имя - легенда. Он первым прошел звездный путь, и
сколько бы потом ни прыгало в Галактику, - первый остается
первым. И он же принес весть о людях - обитателях Голубой
планеты... Со знаменитостями всегда хлопотно, каждый со сво-
им вывертом, без причуд они не могут. Тут уж нич
