Ратушинская Ирина - Серый - Цвет Надежды
Ирина Ратушинская
Серый - цвет надежды
От автора
Законный вопрос: что в этой книге - правда, а что - художественный
вымысел? Отвечаю сразу: вымыслу в этой книге места нет. У меня бы просто не
хватило фантазии. Изменены только некоторые имена - не моих соузниц и не
наших палачей, но тех людей, что нам сочувствовали и потихоньку помогали:
почти всех уголовников, надзирательниц, некоторых офицеров. Так надо, чтобы
с ними не расправился КГБ. По той же причине в нескольких местах изменена
хронология событий: тогда невозможно понять, какими все-таки способами мы
держали связь со свободой. Все эти изменения делались с таким расчетом,
чтобы не исказить для читателя подлинную картину нашего бытия. Все описанные
в книге эпизоды действительно имели место. Мне остается только принести
извинения перед многотысячными жертвами женских лагерей за те эпизоды,
которые я забыла или не успела упомянуть, ограниченная объемом книги. И
принести благодарность тем не упомянутым в книге людям, что помогли мне
выжить, выйти на свободу, и тем самым - написать мое свидетельство.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
И вот меня везут на черной "Волге". Сказали, что домой. Сказали, что
насовсем - освобождают вчистую. Даже вернули паспорт без отметки о
судимости. И теперь любезно вызвались подвезти домой - в машине КГБ. Что
это все значит? Я пытаюсь собрать свои мысли. Знаю, за мной наблюдают.
Значит - никакой растерянности, никакого проявления эмоций. Сказывается
четырехлетняя зэковская школа - не доверять! Не расслабляться! Сотрудник
КГБ рядом со мной, ведет светскую беседу. Он-то знает, что сейчас происходит
- действительное освобождение или очередной психологический этюд. Я пока не
знаю. Мне еще полчаса этого не знать. А оснований сомневаться вполне
достаточно: ведь сказали же мне три месяца назад, отправляя меня из
мордовского лагеря, что я еду домой. А приехала я под конвоем в тюрьму КГБ в
Киеве. "Ну что, Ирина Борисовна, освобождаться приехали? Но ведь вам еще три
года лагеря и пять лет ссылки... Пишите прошение о помиловании, тогда -
может быть..." Помню свою злость в этот момент - не на них, конечно, на
себя! От них иного и ждать было бы странно, но я-то хороша - поверила! И
двое суток спецэтапом из лагеря в тюрьму ехала - домой. К Игорю, к маме, к
собачке Ладушке... Ну не дура ли? Хорошо хоть гебистам не показала, что
верила - не дернулась, ни лицо, ни голос не выдали (система
Станиславского). И тот психологический этюд у них провалился: не писала я им
прошения о помиловании. И этот провалится тоже, если это очередной фокус. А
может, на этот раз не фокус?.. Уж больно нелепо - два раза повторять одно и
то же.
А с другой стороны, мало ли они громоздят нелепостей?
Не думать об этом! Вон листья падают, желтые, красные...
Октябрь. Мой пятый зэковский октябрь - неужели последний? Не думать!
Вон гебист с тобой разговаривает... о чем бишь? О перестройке системы
образования - и прекрасно. Отреагируй адекватно - про иностранные языки,
про физику и математику. Хорошо бы и вправду что-то поменять - куда годится
прежняя система? Но в какую сторону - вот вопрос. Так, хорошо, теперь про
погоду... зеленая травка, голубое небо. Черная "Волга". Где же мой привычный
зэковский серый цвет? А вот он - у меня под боком: арестантская моя одежка.
Кстати, ее не отобрали, как обычно перед освобождением... Об этом - стоп.
Поговорим о литературе. Не правда ли, Булгаков - великий писатель? Да,
конечно, он жил в Киеве, и дом его на Андреевском спуске... Красивое
