Резанова Наталья - Империя Эрд-И-Карниона 1 (Золотая Голова)
НАТАЛЬЯ РЕЗАНОВА
ЗОЛОТАЯ ГОЛОВА
Кем только не была Нортия Скьольд по прозванию Золотая Голова — и удачливой воровкой, и личной шпионкой могущественного аристократа, и придворной дамой, и, наконец, преследуемой всеми беглянкой, а оказалась наследницей таинственных изгнанников из иных миров Вернуться же на родину предков она может только вместе с мужчиной — потомком тех же изгнанников, пройдя через Арку.
Другой мир держу я в мыслях, мир, что соединяет в одном сердце горькую свою сладость и желанное горе, сердечный восторг и боль тоски, желанную смерть и скорбную жизнь В нашем мире позвольте мне иметь мир собственный, чтобы быть проклятым или спасенным с ним вместе
Готфрид Страсбургский
Может, виселица была бы все-таки лучше? Разумеется, когда рубят голову, все кончается быстрее. Но только при условии, что мастер опытный и способен снести голову с одного удара.
А это случается далеко не всегда. Видывала я.
Привычки мало, или рука дрогнула, или топор плохо заточен — и кромсают хуже, чем на бойне. Пока перекинешься, сто смертей примешь. А когда вешают — это дело верное. Ни мастерства, ни силы, ни сноровки не надобно, любой мозгляк справится.
С другой стороны, пока ломаются шейные позвонки, хватит времени помучиться.
Я с самого начала не сомневалась в том, что мне вынесут смертный приговор. Если в будущем и маячила какая-то неясность, это — как его приведут в исполнение. Хуже всего были бы колесо и четвертование. Но у нас в городе женщин так отроду не казнили.
Не знаю почему Не сложилось обычая. И я не видела, по какой такой причине ради меня обычай этот стали бы заводить.
Костер.. тоже плохо, особенно ежели вначале не удушат. Но поскольку я проходила по уголовному трибуналу, костер вряд ли представлял собой реальную угрозу. От сугубо варварских методов казни, вроде котла с кипящим маслом, давно отказались даже в нашем захолустье.
Может, потому что были прижимисты и скупились на масло. Оставались топор и виселица.
Меня приговорили к отсечению головы. Благородная казнь. Возможно, вспомнили про дедушку Скьольда, давшего мне право на подобный исход, хотя официально от дворянства мы отрешены.
А может, из сугубо эстетических соображений. Повешенная женщина — это как-то некрасиво. И дает повод к непристойным шуткам, оскорбляющим достоинство смерти.
Суда, как такового, не было. Все свершилось очень быстро и без моего участия. Меня все время держали в каземате.
Спасибо, хоть не пытали. Думаю, из сочувствия. Я в некотором смысле была достопримечательностью нашего города. А следовательно, его гордостью. Так же, как дедушка Скьольд, не к ночи будь помянут.
Впрочем, сочувствие ни в коей мере не помешало судьям отправить меня на плаху. Ничего иного я и не ждала. Люди есть люди.
Казнь была назначена на день святой Урсулы Скельской. Утром. А накануне вечером пришел священник — исповедать меня. Новичок-дилетант мог бы предположить, что я долбанула патера по голове, натянула его сутану и удрала.
Тюремщики новичками не были и держали меня прикованной к стене.
Поэтому, освободившись от отягчавших мою молодую душу многочисленных грехов, я могла проводить оставленную мне ночь в приятных и полезных размышлениях о преимуществе одного рода казни над другим. И молила Господа нашего, чтоб рука мастера не дрогнула и топор был наточен как следует.
О том, что будет после того, как топор завершит свое дело, я как-то не думала. Говорят, равнодушие к загробной жизни — наша семейная черта. Не знаю, я слишком рано осталась без семьи.
Под утро я все же задремала,
